Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного (СИ)

Его желание увидеть её настолько сильное, что самое худшее, что только возможно сделать — это поддаться ему.

К тому же, Ричард думает не только о своей безопасности.

Но и о том, что может сорваться в её присутствии. Не сможет вовремя отпустить. Не сможет успокоить свою куда менее рассудительную ипостась.

Виктория, дурочка, играет с огнём…

Но он не хочет причинять ей боль. Этого не хочет. Просто хочет. Увидеть. Но лучше этого не делать. С трудом дракон разворачивается и возвращается в свои покои.

Чтобы остановиться у зеркала и начать придирчиво себя разглядывать. Ей действительно не нравится его причёска? Он всматривается в собственное отражение долгие минуты, хотя раньше лишь лениво мазал взглядом, будучи слишком уверенным в себе, чтобы обращать на внешность особое внимание.

Ему никогда не хотелось так сильно кому-то понравиться…

И эта мысль отрезвляет.

— Ведьма, — бросает Ричард, мрачно глядя на себя, будто во всём виноват двойник в зеркале.

От него он спустя минуту отходит как можно дальше. К окну. И какого же его удивление, когда он видит мелькающую внизу принцессу. В чём-то, что напоминает нижнее платье да ещё и с распущенными волосами.

* * *

Тоня.

Спрыгиваю с последней ступеньки и недоумённо пялюсь на арку, сияющую тёмно-фиолетовым светом. Каменная, оплетённая жёлтыми цветами, похожая на…

— Портал?

Алиса хлопает над головой страницами.

— Он туда шмыгнул, зараза… Эти эльфы, как тараканы, сколько ни выводи, всё равно то там, то тут… А если приглядываться, так вообще. А принцесса Виктория их ещё тащила в замок!

Я усмехаюсь и, приняв эту тираду за согласие, делаю шаг в арку. Позади книженция вскрикивает так, словно её кто-то поджёг, а она была уверена, что рукописи не горят.

Что ж не так?

А… ясно, что. Под ногами я лишь на миг чувствую что-то твёрдое. Замечаю себя на булыжнике, зависшем в воздухе, тут же теряю равновесие и падаю… Я падаю, а камень нет, хотя сама падаю камнем.

Ну, всё! Снова. Принцесса умерла от корсета хотя бы, а я второй раз превращусь во что-то совершенно неаппетитное. Зато Ричард, наверное, будет очень рад…

Но вообще, конечно, нет. Насколько я тогда в своём мире была уверена, что это всё, полное «приехали», настолько же сейчас я верю в своё спасение.

Пролетая мимо замка, понимаю, что он точно так же, как тот камень, завис в воздухе. Между морем со скалами и зелёным склоном, что раскинулся словно ковровая дорожка к густому хвойному лесу…

Так и лечу, словно Алиса, хотя моей Алисы тут и в помине нет, видно, спасение идиоток, лезущих во все щели, не входит в пакет услуг.

Всё тело вздрагивает уже у острой синеватой травы, которой я через миг касаюсь кончиком носа. На несколько мгновений зависаю в воздухе и, наконец, падаю окончательно. И вместо переломов всего, что только возможно переломать, лишь ударюсь плечом и переносицей.

— Ай…

Приподнимаюсь и замечаю в нескольких шагах от меня взъерошенного эльфа с вытянутой ко мне рукой и растопыренными длинными пальцами, от которых исходит красноватый то ли дымок, то ли свет.

— Ты спас меня?

Он усмехается мрачно и тянет:

— Ты даже не умеешь пользоваться порталом?

Ну, кнопок как в лифте там точно не было. Отряхиваюсь и собираюсь подойти к нему, но эльф только отдаляется.

— Там на лестнице… что ты сказал? — не зная, как начать этот разговор, я использую старый приём — делаю вид, что ничего не услышала и переспрашиваю. В моём мире все хотя бы раз так делали.

Взгляд эльфа красноречиво говорит о том, что он теряет терпение.

Наверное. Или может, он вообще в туалет хочет, и за этим убежал, а тут я со своими взлётами и падениями. Ну, в основном, конечно, падениями.

— Я сказал, что ты не принцесса Виктория! Её больше нет! — это он почти что выкрикивает. И я даже оглядываюсь по сторонам. Странно, кстати, что тут никого нет, кроме нас. Странно, но хорошо.

— И что же, — смиряю эльфа взглядом, — будем с этим делать?

Эльф вскидывает острый подбородок, сверля меня будто бы придирчивым взглядом необыкновенных глаз. Я в свою очередь тоже его рассматриваю. Высокий, стройный, разумеется, и очень красивый. Но той красотой, с которой обычно соперничают женщины, а не мужчины — в нём слишком много чего-то неуловимо тонкого и нежного. Правда, что-то мне подсказывает, что внешность обманчива. И в любом случае сей молодой муж точно не в моём вкусе.

А вот во вкусе Виктории ли — вопрос.

— Эй, а ты не тот фамильяр… тьфу, фаворит, который продал её… в смысле… интимные… рисунки? — боже, это даже звучит смешно.

А что будет, когда в этом мире фотоаппараты изобретут? Даже представить страшно… Может быть, моя миссия тут — противостояние прогрессу? Ну, потому что если кто-то ждёт, что я здесь буду строить электростанцию, то увы и ах. Я в своём собственном павильоне в торговом центре шмотки турецкие продавала. А моим главным увлечением были сериальчики и посиделки с подругами. Жила себе и горе не знала, будучи посредственностью средней руки. Ну, пока не стала ненужной женой дракона.