— М-да, грязненько здесь, — брезгливо, чуть поморщившись, произнесла она, оглядываясь по сторонам. Улица действительно была не из лучших и выглядела соответственно, как типичные задворки любого крупного города.
Предпочитая не вдыхать воздух сильно глубоко, девушка направилась прямо, где виделся оживленный и широкий проспект. Выйдя на него, Куаре стало дышаться уже куда легче и свободней. Хотя лёгкий запах сточных вод, пробиравшийся через щели городской канализации, всё равно вызывал лёгкое раздражение у неё.
—
— Мама, мама, а я буду такой же красивой как эта тётя? — Теребя за подол платья, обратилась она к не очень молодой женщине, показывая пальцем на Куару.
— Вальга! Сколько раз я тебе говорила не тыкать пальцем в прохожих⁉ — Строго, но без толики раздражения в голосе, возмутилась мать девочки. — Прекрати это! И лучше не по сторонам глазей, а ногами шевели. А то тётя Аглая наверняка нас уже заждалась!
—
—
Если поначалу богиня желала просто пройтись пешком по городу и встретить своего «избранника» так сказать по-людски, то теперь, пройдя несколько десятков метров по Зерианску, её сильно привлёк внешний вид града. При этом она не считала его каким-то красивым или особенным. Ей просто было интересно созерцать на людей и их дома, будто она оказалась на некой выставке с интересными экспонатами.
Так богиня и дошла до улицы, на которой жил Григорий. И здесь стоит сказать, что она не особо оценила те шикарные поместья, которые преобладали на ней. Собственно для неё это были обычные людские жилища, просто несколько больше чем у других. И как следствие, разглядывала она их точно также, пока не дошла до Гришиного дома.
Массивный металлический крендель на не менее массивной калитке чётко символизировал о том, что им нужно стучать в дверь, что Куара не преминула сделать. А через пару минут калитка перед ней отварилась, и на неё смотрел крепкий с виду мужчина, одетый в добротный доспех. Хотя как сказать, мужчина, перед богиней стоял самый, что ни на есть мёртвый рыцарь, что она тут же почувствовала.
—
Мертвец естественно инстинктивно чувствовал, что от стоявшей перед ним, с виду хрупкой и молодой девушки, исходит весьма опасная аура, от чего не знал, что ему делать. Но в тоже время у него были лишь один приказ, впускать и выпускать гостей, максимум, провожая их к господину. Поэтому в ответ он, поклонившись, сказал, — прошу прощения, проследуйте за мной.
Эпилог
Яркий солнечный свет проникал в окно Гришиного кабинета, равномерно освещая каждый его уголок. Каждый раз, когда парень замечал это, он мысленно отдавал должное архитектору, спроектировавшему кабинет так, что большее время суток, почти круглый год он полностью освещался естественным солнечным светом. Особенно это впечатляло из-за то отсталости, в которой находилось большинство стран этого мира.