Попалась, ведьма!

– Не стоит благодарности. – Тот по своему обыкновению прохладно улыбнулся. И вкрадчиво продолжил: – А теперь, господин Петерсон, вы отдадите мне гримуар.

– Он уничтожен, – мгновенно выпалил отец, как будто ожидал именно этого. Бросил на меня быстрый предупреждающий взгляд, после чего добавил: – Ива сожгла его прилюдно, о чем прекрасно знает магический надзор.

– Ива сожгла другую книгу, – нежно промурлыкал Шейн. – Вы же сами сказали, гримуар она сохранила. И именно это не дало спокойной жизни вашей жене.

– Не понял, – после короткой паузы выдохнул отец.

– Ваша жена была ведьмой, но ведьмой, которая большую часть своих способностей сознательно блокировала, – пояснил Шейн. – За всю жизнь она ни разу не прикоснулась к гримуару. А еще отказалась от фамильяра, хранителя рода. Последний, к слову, был жутко оскорблен этим. Он изо всех сил пытался докричаться до вашей жены, но она нейтрализовала его усилия. Днем успешно, а вот ночью, когда во сне защита ослабевала, – не очень. Отсюда ее кошмары, боязнь темноты и прочее.

– Извините, звучит как бред. – Отец недоверчиво покачал головой. – Почему я должен верить вам?

– Потому что я лично разговаривал с фамильяром, – спокойно ответил Шейн.

Легонько взмахнул рукой – и со столика взмыли в воздух оставшиеся два бокала с вином. Один поймал он, второй перелетел на подлокотник кресла, в котором сидел отец.

Я с невольным сожалением вздохнула.

Ну вот. А меня почему обделили?

«Потому что, – кратко прозвучало в голове. – Криста, во время пробуждения силы ты должна быть кристально трезва. Это и без того будет нелегким для тебя испытанием».

В душе робко затрепетала надежда. Неужели Шейн все-таки сделает это? Неужели сегодня я стану ведьмой?

Правда, непонятно, почему он не пришел ко мне до начала экзаменов в Грегскую школу. Боюсь, мне будет очень нелегко убедить директрису дать третий шанс. Да и ждать опять целый год.

«Обсудим позже, – отрезал Шейн. – И не отвлекай меня. Я должен убедить твоего отца отдать гримуар по доброй воле. Конечно, я могу забрать его силой. Но последствия могут быть непредсказуемыми».

Я послушно кивнула, показывая, что все поняла и услышала. И тихим мышонком скользнула к креслу, стоявшему в дальнем углу гостиной.

– Вы разговаривали с фамильяром? – опять переспросил отец, не обратив ни малейшего внимания на бокал рядом. – Быть того не может! По-моему, на это способны только ведьмы.

– Не только.

Под ярким светом магического шара особенно ярко блеснул медальон надзора, вытащенный Шейном из кармана. О да, отец прекрасно знал этот символ. Потому как заметно побледнел и дернул кадыком, точно проглотил какое-то ругательство.

К слову. Я до сих пор не понимала этого парадокса. Шейн одновременно и демон, и работает в надзоре. Нелепица какая-то!

– Вы из надзора. – Отец, не отводя глаз от серебряного медальона, рванул ворот рубашки, как будто тот душил его.

– Не совсем, – мягко возразил Шейн. – Я оказываю ему, так сказать, консультативные услуги. Разыскиваю сбежавших ведьм, потерянные артефакты. И гримуары, которые могут быть опасны, если попадут не в те руки.

– Я не знаю, где гримуар Ивы, – хрипло выдохнул отец.

– Господин Петерсон, ну полно вам.

Шейн сверкнул белозубой улыбкой. Правда, мне от этого почему-то стало очень неуютно. А блондин тем временем медленно пригубил бокал, глядя на моего отца поверх него.

Отец нервно дернулся, словно от удара. Слепо зашарил рукой по подлокотнику, нащупал свой бокал и одним глотком осушил его.

– Я не знаю, где гримуар Ивы, – повторил он чуть тверже. – И я вам об этом уже сказал.

– А я сказал, что говорил с фамильяром. – Шейн укоризненно цокнул языком. – Более того. Я и сейчас его вижу. Он сидит прямо у вас на плече.

Лицо отца исказилось от ужаса. Он принялся суматошно оглядываться, явно пытаясь увидеть то, о чем, а вернее – о ком говорит Шейн. И с нескрываемым облегчением перевел дыхание, убедившись, что на его плечах ничего нет.

– Отдайте гримуар, – бархатным голосом попросил Шейн, с усмешкой наблюдая за лихорадочными движениями моего отца. – Криста имеет на него полное право.

– Криста не ведьма! – глухо рявкнул отец. – И никогда ею не станет. К превеликому моему счастью. Так решил не только я. Это был выбор и ее матери, за который она заплатила жизнью.

Как это?

Я с трудом удержалась от изумленного восклицания, осознав, что именно сейчас услышала. Неужели моя мать умерла именно из-за того, что не поставила мне ведьминскую метку? Но почему?

Отец вполголоса выругался, видимо, осознав, что ляпнул лишнего.

– Прости, Криста, – негромко обронил он, не глядя на меня. – Ты не должна была этого знать.

Я вскинулась, все-таки желая задать вопрос. Но в этот момент Шейн выразительно посмотрел на меня и покачал головой, запрещая вмешиваться.