Попалась, ведьма!

– Ой, нашла, о ком переживать! – перебил меня отец. – Я уже и думать о ней забыл. Да, поначалу мне было немного обидно оттого, что она так резко собралась и уехала, ничего толком не обсудив со мной. Но я уже говорил и повторю: оно и к лучшему. Сейчас я точно понимаю, что в этих отношениях не нашел бы счастья. Да и к тебе она плохо относилась.

– С лавкой проблемы, – продолжила я. – Я знаю, что ты почти разорен…

– Да кто тебе такое сказал? – изумился отец, опять не дав мне договорить.

Настала моя очередь удивляться. Как это – кто? Вообще-то, именно он и сказал. Правда, им тогда управляла Роберта, но сути это не меняет. Я и без того догадывалась, что финансовые дела у отца обстоят не лучшим образом. И это еще мягко выражаясь.

– А разве это не так? – осторожно уточнила я. – А как же твой конкурент? Ты говорил, что благодаря связям книги и газеты стоят у него намного дешевле, и все твои старые клиенты перешли к нему.

– Я такое говорил? – Отец озадаченно хмыкнул. – Надо же, не помню. Видимо, мне и впрямь необходимо пропить какие-нибудь травки для улучшения памяти. То и дело кажется, что я забываю что-то очень важное. – Помолчал немного, растерянно хмурясь, затем продолжил серьезно: – Криста, не скрою, всего пару недель назад я действительно думал, что дела у меня плохи. Уже подыскивал покупателя на лавку. Однако все сложилось наилучшим образом. Соседний книжный магазин вчера закрылся. Власти Вильмора выдали постановление на его снос. Теперь у меня вновь нет конкурентов в этом городе.

И расцвел в довольной улыбке.

– Правда? – недоверчиво переспросила я. – Но почему? Ты говорил, что владелец в хороших отношениях с бургомистром. Даже налогов платит гораздо меньше, чем ты.

– И это я тебе говорил? – поразился отец. – Ох, демоны! Нет, мне точно надо показаться целителю. Какая-то загадочная амнезия у меня. Тут помню, тут не помню, тут чувствую, что должен что-то помнить, но не помню.

Я опустила голову, пряча скептическую усмешку. Боюсь, папа, целитель тебе не поможет. Одно радует – больше такими провалами в памяти ты не будешь страдать.

– В общем, не суть, – продолжил отец. – Вот как раз из-за налогов магазин и закрыли. Говорят, к бургомистру неожиданно аудиторы пожаловали. Стали проверять финансовые документы и обнаружили эту махинацию. Да ладно бы только это. Там еще и кучу нарушений нашли при оформлении бумаг на строительство магазина. Словом – мне крупно повезло.

И от избытка чувств он даже хлопнул пару раз в ладоши.

– Поздравляю, – сдержанно сказала я. – Хорошо то, что хорошо кончается.

– В общем, девочка моя, хватит грустить и сидеть в одиночестве. – Отец вскочил на ноги и поманил меня рукой. – Пойдем. Я накормлю тебя самыми вкусными блинчиками на свете! А потом прогуляйся. Сходи по каким-нибудь магазинам, купи себе новых платьев. Я слишком давно тебя не баловал.

От обращения «девочка моя» меня аж передернуло. Слишком явственно оно напомнило про Шейна. Но я попыталась спрятать эмоции и тоже встала.

Если честно, не хочу я никаких блинчиков. И никаких новых платьев не хочу. Но обижать отца отказом тоже не стоит. До сих пор не по себе от мысли, что я могла потерять его навсегда.

Спустя несколько минут я уже сидела на кухне и, уныло подперев голову рукой, наблюдала за тем, как папа суетится у плиты. Правда, каждый раз, как он кидал на меня взгляды, я расплывалась в фальшивой улыбке так старательно, что скоро у меня заболели щеки.

Как же нелегко играть радость, когда у тебя кошки на душе скребут! Да непросто скребут, а, можно сказать, уже всю в лохмотья изодрали!

Вдруг раздалась мелодичная трель дверного звонка, и отец от неожиданности едва не уронил мимо тарелки готовый блинчик, который как раз поддел лопаткой со сковородки.

– А это еще кто пожаловал? – удивленно спросил он. – Криста, ты кого-нибудь ждешь? – И тут же добавил, не дожидаясь моего ответа: – Откроешь?

Я вцепилась в край стола, сдерживая сумасбродное желание рвануть в прихожую. Мое несчастное сердце позабыло, как надо работать. Пропустило удар, другой, затем опомнилось и застучало с бешеной силой.

На самой грани восприятия послышался ехидный смешок. Ага, Мрак голос подал. Маленький гадкий паук! Прячется где-то в тенях и потешается над моими страданиями.

«Ты же сама сказала, что не намерена переживать по поводу Шейна, – издевательским тоном протянул фамильяр. – Мол, гордость у тебя имеется».

Я с вызовом вздернула подбородок. Да, все именно так. Поэтому я и не подумаю бежать к двери.

В дверь снова позвонили, и отец бросил на меня короткий недовольный взгляд.

– Криста, я же попросил тебя открыть, – напомнил он. – Опять в облаках витаешь?

Я словно нехотя встала. Очень медленно отправилась в прихожую, изо всех сил пытаясь успокоиться.

Нет, это не Шейн. Это совершенно точно не Шейн. А если даже и Шейн – нечего ему тут делать! Если это действительно он, я велю ему убираться на все четыре стороны. Видеть его не хочу!

С этими мыслями я резко распахнула дверь. И тут же привалилась к косяку, почувствовав, как ослабли ноги.

Потому что на пороге стоял именно Шейн.