Попались и Пропали (СИ)

Они славно посидели — просто замечательно. Жаль, что недолго. Нужно было подниматься наверх и помогать Урпахе доводить до ума наряд. Фасон они успели обсудить — мамушка обещала взять пару помощниц, ибо фронт работ немалый. А вот с отделкой у Руаны застопорилось.

Так что пришлось распрощаться с молодожёнами и заняться делом.

— Явилась, — проворчала кормилица, когда блудливая воспитанница ввалилась в спальню. — Ещё и надраться где-то успела. Разит, как от скотников. Позорище!

Она восседала в кресле, почти полностью накрытая красным шёлковым платьем. И колбала его иглой.

— Это внизу, — честно призналась Руана, стаскивая башмаки.

— Как они там? — вдруг с ласковым сочувствием поинтересовалась самобытная старуха. — Небось, барахло собирают?

Руана вылезла из рубахи и уставилась на неё неверящим взглядом.

— А ты как думала? — тяжко вздохнула сердобольная кормилица. — Им теперь житья-то не будет. У Багены отец дурной да кичливый. Сговорил её замуж за твоего Радо-Ярку. У того отец не шибко стремился с ним породниться. Да уломали старика. А тут вы с этим придурочным Таа-Дайбером всё и порушили. Он девку увёл, ты жениха. Ох, и шуму будет! Яр-Анат мужик мелочный, но грозный. Выше волка не поднялся, да волк-то матёрый.

Руана слушала её, опустившись в кресло: голая и несчастная. Как же так? Неужели ребята и вправду решили сбежать? Это же ещё хуже. Это уже предательство сюзерена: придворные не имеют право покидать двор без его на то соизволения.

— Мамушка, что же делать?

— А ничего не делать, — невозмутимо ответила просто неописуемо своеобразная старуха. — Я уж всё сделала.

— Что ты сделала? — еле вышептала Руана, предчувствуя приближение катаклизма.

— Нашла того, кто всех разведёт по углам, — разглаживая на колене шитьё, объявила Урпаха. — С ног сбилась, покуда разыскала. Папаша Туран такой же бабник, как и всё его племя. Старик, а враз двум молодкам юбки задрал.

— Ты рассказала ему о том, что Викрат с Багеной…

— Конечно, рассказала, — всё так же невозмутимо ошарашила кормилица бедного ребёнка. — Ну, о вас-то с Радо-Яркой и рассказывать не пришлось. Он-то знал, где вы прохлаждаетесь. И чем там занимаетесь. Бесстыдница! — только на этом слове и оживилась она.

— И что? Что он сказал? — застонала Руана, схватившись за голову.

— То и сказал: никуда де молодые не побегут. И никто их не тронет, покуда он жив и в силе. А он, видать, у яранов в большой силе. Так что не волнуйся. Он их прижмёт сапожищем, чтоб не дёргались глупости творить. А ты давай-ка: в ванну лезь. Вода уж подостыла, да ничего, не заледенеешь. Обмойся, и за шитьё. Тебе ещё поспать бы не мешало. Небось, всю ночь колобродить станете.

Руана выдохнула и решила, что Туран Яр-Нат не будет врать старой женщине. Зачем ему? У него репутация — он мелочиться не станет. Значит, пока ребята в безопасности. А она тянет время — спохватилась героиня дня, который ещё нужно пережить.

До полудня Руана шила, не разгибая спины. А в обед к ним в спаленку явилась Багена. Опустилась в кресло и многозначительно посмотрела на занятую по уши таарию.

— Я уже знаю, — предупредила та, не отрываясь от шитья.

— Твоя работа? — глухо осведомилась тигрица.

— Моя, — сухо призналась кормилица. — Что, отругали тебя?

— Туран сказал, что так мне на роду написано, — пожала плечами Багена, о чём-то усиленно раздумывая.

— Не зря он тебя не желал для своего старшенького, — нравоучительно указала молодайке мудрая старуха. — Чуял, что сердце у тебя не лежит. Да и у сына. Вовремя вы одумались.

— Багена, — только тут дошло до Руаны, какой опасности та избежала. — Ты что, на самом деле могла согласиться? Выйти за Радо-Яра. А потом? В землю? Живой?

— Ну, что ты к ней пристала?! — взбеленилась Урпаха, швырнув в болтливую идиотку мотком ниток.

— Не надо, — вяло улыбнулась своей защитнице могучая тигрица. — Она права. Я чуть не прогнулась. Почти сдалась, когда появились вы. И Руана заставила меня встряхнуться. Принять верное решение.

— Ну, это не она тебя заставила, — философски заметила опытная старуха. — Это сердце Радо-Яра за вас за всех порешало. Силён мужик, — уважительно и очень знакомо прокомментировала она. — Теперь, как только у моей девочки с ним сладится, вы вчетвером переполох и учините. Вчетвером, девоньки — это не в одиночку.

— Ага, — хмыкнула Руана, перекусив нитку. — Это уже банда. Багена, ты на праздник идёшь?

— Конечно, — встрепенулась та. — Я тебя одну туда не пущу.

Они переглянулись, и Руана поняла: знает про отравление. И будет её охранять. Она тепло улыбнулась уже почти подруге. Та мягко опустила веки в подтверждение догадки и тут же вытаращилась на кормилицу:

— Я тоже буду в красном.

— Задираешься, — неодобрительно покачала та головой. — Напрасно. Как бы твой отец чего не учуял.

— Тогда в синем, — нехотя согласилась с ней тигрица и поднялась: — Пойду готовиться. Урпаха… спасибо тебе.

— Иди уже, — махнула та рукой. — И не воюй там раньше времени.

— Я помню, — кивнула ярания. — Вчетвером.

И ушла.