Поправка-22

— Ну а кричать-то на меня зачем? — оскорбленно окрысился капрал Уиткум. Он подошел к капеллану и с укоризной погрозил ему пальцем. — Я вас, можно сказать, спас, никто за всю вашу жизнь не оказал вам такой великой услуги, а вы не желаете это понять. Каждый раз, когда он пытался письменно доложить о вас своему начальству, какой-то цензор в госпитале вымарывал из его доклада все подробности. Он чуть не свихнулся, строча свои доклады. А я даже читать его письмо не стал — просто поставил на нем подпись цензора, и дело с концом. Вы только выиграете от этого во мнении его начальства из ОБП. Они сразу поймут, что нам незачем скрывать про вас правду.

— Но вы же вроде не имеете права досматривать письма, — в замешательстве пробормотал капеллан.

— Правильно, — подтвердил капрал Уиткум. — Досматривать письма имеют право только офицеры. Поэтому я расписался от вашего лица.

— Да ведь и у меня, по-моему, нет такого права.

— Все предусмотрено, — успокоил капеллана капрал Уиткум. — Я расписался от вашего лица, но не вашей фамилией.

— А разве это не подлог?

— И тут все предусмотрено, не волнуйтесь. Единственный, кто может обжаловать подделку подписи, — это тот, чью подпись подделали, так что я ради вашей безопасности выбрал имя умершего — подписался как Вашингтон Ирвинг. — Капрал Уиткум внимательно посмотрел на капеллана, будто в ожидании буйного протеста, а потом доверительно, со скрытой насмешкой сказал: — Мне пришлось быстро соображать, вы согласны?

— Ох, не знаю, — дрожащим полушепотом жалобно отозвался капеллан, искоса глядя в мучительном недоумении на своего ординарца. — Мне что-то непонятен ход ваших мыслей. Ну как я могу выиграть в чьем-нибудь мнении, если вы подписались за меня именем Вашингтона Ирвинга?

— Так они же уверены, что вы и есть Вашингтон Ирвинг. Неужели вам не ясно? А теперь они окончательно убедятся, что это вы.

— Да ведь именно в этом их и надо вроде бы разубедить, — неуверенно пролепетал капеллан. — А вы дали им в руки доказательство моей мнимой вины. Разве нет?

— Если б я знал, что вы такой злостный формалист, то даже не подумал бы вам помогать, — с негодованием заявил капрал Уиткум и вышел из палатки. Через несколько секунд он вошел снова. — Я вас, можно сказать, спас, никто за всю вашу жизнь не оказал вам такой великой услуги, а вы не желаете это усвоить. Вы не желаете усвоить, как надо выражать признательность. Вот в чем ваша беда.

— Простите, капрал, — сокрушенно извинился капеллан. — Простите, ради Христа. Мне, признаться, и самому непонятно, что я плету, — так меня ошеломил ваш рассказ. Я вам очень благодарен.

— А как насчет писем родственникам убитых? — немедленно осведомился капрал Уиткум. — Я бы прямо сразу сделал первые наброски.

У капеллана отвисла челюсть.

— Ох, нет, — простонал он. — Только не сейчас.

Капрал Уиткум рассвирепел.

— Я ваш лучший друг, а вы не желаете это осознать, — возмущенно прорычал он и вышел из палатки. — Я хочу вам помочь, — входя в палатку, объявил он, — а вы не желаете это замечать. Вам же угрожает страшная опасность. Агент ОБП помчался в госпиталь, чтоб написать про вас новый доклад в связи с помидором.

— О чем вы говорите? — испуганно сморгнув, спросил капеллан.

— О том помидоре, который вы прятали в кулаке, когда появились на поляне. Да вот же он! Вы и сейчас его прячете.

Капеллан разжал пальцы и удивленно воззрился на обретенный в кабинете полковника Кошкарта помидор. Он торопливо положил его на стол.

— Мне дал этот помидор полковник Кошкарт, — объяснил он, с ужасом понимая, как смехотворно звучит его объяснение. — Он долго настаивал, чтоб я его взял.

— Со мной вы можете не темнить, — сказал капрал Уиткум. — Мне-то безразлично, украли вы его или нет.

— Украл? — изумленно воскликнул капеллан. — Да зачем стал бы я красть помидор?

— Вот и нас это сначала поставило в тупик, — признался капрал Уиткум. — А потом агент ОБП решил, что вы, возможно, спрятали в помидоре какие-то важные секретные документы.

Капеллан так и осел под тяжестью этого невыносимого обвинения.

— Не прятал я в помидор секретных документов! — с простотой отчаяния выкликнул он. — Да если уж на то пошло, я и брать-то его не хотел. Вот он, перед вами, возьмите его, если хотите. Возьмите и проверьте.

— Не хочу я его брать.

— Возьмите, пожалуйста, — еле слышно попросил капеллан. — Мне хочется от него избавиться.

— Не хочу я его брать! — рявкнул капрал Уиткум и с гневным лицом вышел из палатки, едва сдерживая ухмылку ликующего торжества, потому что он завел себе с помощью подлога могучего союзника — агента ОБП — и опять сумел притвориться перед капелланом глубоко удрученным.