Попробуй меня остановить

Я чувствую какую-то лёгкость, не ощущаю веса своего тела. Прохладный ветерок на щеках, забирающийся под ворот кофты. Рваное дыхание возле виска. Торопливые шаги. Голос Василисы – кажется, она чем-то недовольна и пытается спорить. Потом гулкий хлопок дверью и ровный звук мотора.

Мы в машине и куда-то едем. Я снова закрываю глаза.

– Ей пока домой нельзя, – это говорит Остап кому-то. – Высади нас возле парка, который рядом с моим домом.

– Я тебя с ней не оставлю, – где-то очень близко голос Васьки.

– Тебя забыли спросить! – резко отбривает Гуреев. – Ты уже умудрилась её потерять. Вон как отжигала, я видел.

– А ты? Сам-то где был?

– Перестаньте оба, – вклинивается Эрик.

Постойте… Эрик? А он здесь откуда?

Я пытаюсь открыть глаза, но веки словно налиты свинцом, и их просто невозможно поднять.

Кажется, за секунду до того, как я вскочила с дивана, Остап сказал что-то о том, что Нестеров меня накачал. Чем он меня накачал? Зачем? И что в итоге между нами было?

– Варь, – прохладная ладонь проходится по моей щеке. – Ты как?

У меня всё-таки получается немного приоткрыть глаза. Передо мной испуганное лицо Василисы. А сама я сижу на коленях у Остапа. Он бережно сжимает моё безвольное тело в своих руках.

Что я могу сказать? Чертовски странный вечер…

– Нормально, – отвечаю пересохшими губами, и сама тут же пугаюсь своего скрипучего голоса.

Я выпила всего-то стакан сока! Что за придурки эти мажоры, если даже в сок умудряются что-то подливать? Всё! Я совершенно точно не хочу иметь дело ни с одним из них!

От моего «нормально» Остап начинает громко пыхтеть, выказывая недовольство. Его хватка на моей талии становится каменной.

– Может, тебя всё-таки домой? – спрашивает Васька, обхватив мои щёки ладонями. – Или давай я тебя отпрошу у твоих, и ты ко мне с ночёвкой поедешь.

– Отпроси, – вместо меня отвечает Остап. – Как ты это сделаешь?

Я качаю головой, но, похоже, сейчас никому моё мнение неинтересно.

– Очень просто, – с энтузиазмом выпаливает Вася. – Моя мама позвонит её маме. Она всегда так делает по моей просьбе. И знаешь, ей невозможно отказать.

– Тогда пусть звонит, – отвечает Остап. – Только вот у нас с Варей есть разговор. Формально она будет у тебя, а неформально у меня останется.

– Ага, мечтать не вредно! – фыркает Василиса, но тут же осекается. – Стоп! Это ты сейчас серьёзно?

– Более чем, – с натянутым спокойствием отзывается Остап.

Перевожу на него взгляд.

– Что скажешь, снежинка? – спрашивает он каким-то хриплым голосом.

Да, разговор… Мы определённо должны поговорить о том, что поведал мне Игнат. Но не сегодня, когда я с трудом могу связать два слова. Однако Остап так смотрит на меня, словно не только поговорить со мной хочет.

Качаю головой.

– Мне лучше домой, – наконец выдавливаю я, стараясь говорить уверенно.

Внутри у меня такой уверенности нет. Скорее всего, мама с отчимом решат, что я пьяная. Мама перестанет мне доверять и запрёт дома до моего восемнадцатилетия. А если расскажу правду, то добьюсь лишь разборок между Авериным и Игнатом. И отчим будет в курсе, что я знаю правду о нём. А он пока не должен этого знать.

На обдумывание всего этого у меня уходит слишком много сил. Мои веки вновь опускаются, и я проваливаюсь в сон…

– Варь, наша остановка…

Меня кто-то трясёт за плечо, и я вздрагиваю. Слишком резко дёргаюсь, и от этого в голову словно втыкается миллион игл.

– Ауч…

Тру виски и лоб. Смотрю по сторонам.

Я всё ещё на коленях у Остапа. На переднем сиденье – Демьян, а за рулем его брат. Они оба безмолвно взирают на меня. Гуреев-старший с надменностью. А Демьян с весельем в глазах. У него разбита губа, и, судя по всему, наливается фингал под глазом, но его, кажется, это совсем не беспокоит.

Васи и Эрика в машине нет.

– Пойдём, – Остап пересаживает меня на сиденье, открывает дверь и выходит на улицу. – Давай же, снежинка. На улице дождь, – протягивает мне руку.

Я смущённо киваю братьям Гуреевым, с помощью Остапа выбираюсь из тачки и сразу же оказываюсь в его объятьях. Под проливным дождём.

Парень захлопывает дверь, придерживая меня за талию. Стою я всё ещё нетвёрдо, но уже более или менее соображаю, что к чему. Поэтому сразу понимаю, где мы находимся – узнаю дом Войнова.

Машина беззвучно отъезжает, и Остап тянет меня за руку. Неуверенно переступая онемевшими ногами, с трудом добираюсь до двери подъезда, но торможу перед входом. Теперь мы под козырьком, и дождь не попадает на лицо, волосы и одежду. Можно переждать его здесь. А потом пойти домой пешком. Возможно, к тому моменту из меня выветрится всё, что было в том соке.

– Вася тебя отпросила, – мягко произносит Остап. – Или ты не хочешь у меня оставаться?

– Я хочу домой, – сразу отвечаю я, не глядя на парня.

Мне почему-то сложно сейчас с ним разговаривать. То ли Нестеров вложил в мою голову сомнения на его счёт. То ли мне стыдно, что Войнов видел наш поцелуй. А он вообще был – этот поцелуй? На самом деле я помню лишь невесомое прикосновение губ Игната. Было ли что-то ещё?

– Твои… родители тебя не ждут сегодня, – бросает Остап на этот раз с раздражением. – Или ты хочешь подставить подругу?