Попугай в медвежьей берлоге

Не закрывая окна, я улегся на голую кровать, крепко прижал к груди портфельчик и заснул.

Глава 15

На базаре Нивки мне повстречался Святой Мясник. Он стоял за прилавком в белом фартуке и выглядел так, будто только что заставил расступиться воды Красного моря. Внешне он очень походил на Жана Рено: нос с горбинкой, седые виски, жесткая щетина.

– Желаете свиной ошеек? – спросил Святой Мясник.

– А как стать таким, как вы? – спросил я.

– В смысле?

– Ну таким, как вы… счастливым и прекрасным во всех отношениях человеком?

– Для этого вам надо научиться убивать, – ответил он и улыбнулся одной из самых обаятельных улыбок.

Глава 16

Как назло, мне позвонили из бюро переводов «Йап» и спросили, не снизойду ли я до перевода двадцатистраничного документа про зерновые элеваторы. Я спросил, какую сумму они предлагают, и, получив в ответ кругленькую цифру, согласился. Были две проблемы. Первая – документ необходимо перевести за три дня (что не так уж и просто, учитывая специфику технического текста), вторая – мой стационарный компьютер покоился на дне безымянной пропасти и слушал завывания ветра под аккомпанемент проезжающих товарняков.

Непонятно, зачем хахаль подарил моей сестричке на день рождения мощный ноутбук, который она открывала для просмотра фильмов и изучения рецептов? Конечно, попросить ноутбук у сестрички – означает капитулировать, потерять независимость и сдаться с потрохами врагу. Нет, вы не подумайте, она не жадная. Просто я слышу в голове ее предательски тоненький голос:

– Да, бери, если нужно, обращайся. Работай, сколько надо, пользуйся на здоровье.

А родителям и хахалю она скажет нечто иное:

– Где его компьютер, у него же был компьютер. Куда он его дел? Продал, наверное, в ломбард отнес, что-то у него не очень получается одному жить, и приходит, только когда ему что-нибудь нужно. Так всегда. Как только что-то нужно, он сразу такой добренький становится, услужливый. Внимательный.

Сестричка моя та еще змея. Задушит, и не заметишь, и спасибо скажешь. Опасная дамочка, может воевать на два фронта, а то и на три.

Просмотрев список бесполезных контактов на телефоне, я понял, что деваться некуда и таки придется позвонить однокласснику Диме. Давно с ним не созванивался, мне было известно, что он открыл вместе с напарником магазинчик по продаже мобильных телефонов недалеко от Центрального вокзала. Я набрал его, и мы договорились встретиться в семь вечера в магазине.

Когда я приехал в магазин, Димы на месте не было. Там скучал напарник. Напарник, скользкий лопоухий тип, сказал, что Дима отошел в парашу, потому что у них в магазине туалет не предусмотрен. Вернее, туалет предусмотрен, но только по-маленькому, в бутылку, на складе. Напарника звали странным именем Олесь, он обожал курить.

– Пошли, покурим, – предложил он мне.

И мы вышли, перекурили.

Буквально через две минуты он сказал:

– Пошли, покурим.

И мы вышли, перекурили.

Через пять минут он опять предложил:

– Пошли, покурим.

И мы вышли, перекурили. Я не привык так много курить, да еще и на пустой желудок. Олесь не курил сигареты, он с ними целовался, а когда затягивался, то щурился от удовольствия. И сигареты, по всей видимости, отвечали ему взаимностью. На лице у него мерцало созвездие красных прыщей с белыми головками. Я стоял, курил и размышлял, почему он не вскрывает гнойнички и как у него складываются отношения с девушками.

Олесь сказал мне:

– Обожаю курить. Курить – это здорово.

Когда Олесь предложил покурить в четвертый раз, я отказался. Он удивленно посмотрел на меня и спросил:

– Почему нет? Обожаю курить, курить – это здорово.

И он вышел курить в одиночестве.

Через двадцать минут пришел Дима, с момента нашей последней встречи (встречались мы этак года два назад) он заметно располнел на лицо и обзавелся пивным брюхом.

– Извини, что опоздал, – сказал Дима.

– Ничего.

– У нас туалета нет. Мы ходим в парашу кожно-венерологического диспансера. Тут недалеко. А вчера мы с ними разругались, и они запретили. По-большому приходится на вокзал петлять. Стоит две гривны.