Читаем Пора Познакомиться. Книга 3. Взросление (СИ) полностью

Я не успела ничего ни ответить, ни обернуться толком, когда влетел Саша и согнув её пополам, припечатал по спине табуреткой с криком :' Ещё раз тронешь мою жену или дочь, убью"

Такое было впервые, я никогда не видела своего мужа в такой ярости, а Нина, закричав " а ты нас на шалашовок променял", убежала в свою комнату реветь.


Вот так "весело" встретили Новый год, мне пришлось забирать Женю в маленькую комнату и успокаивать уже обоих перепуганных детей.

Иришка спала, Женя играл на полу, Саша сидел на кухне курил. Из комнаты Ладыгиных доносились периодически истерические выкрики Нины, то в наш адрес, то в адрес Ладыгина, который видя, что застолья не будет, просто взял блюдо с холодцом и бутылку водки и квасил себе потихоньку, смотря телевизор.


А я стояла и смотрела в окно, на пустынный двор с несколькими былочками чахлой растительности. Вспоминала наш маленький, зелёный уютный город, который знала вдоль и поперёк, его разнообразные дома, так сильно отличающиеся от этих коробок однотипных и серых муравейников, где за каждым окном своя беда или своя радость. Почему-то ничего плохое не помнилось, а вспоминались только хорошие светлые моменты, видимо так избирательна наша память.


После праздника, я отпросилась на работе на неделю, объяснив тяжёлую ситуацию в семье. Саша тоже освободился на неделю и мы уехали к дедушке с бабушкой, чтобы дать детям развеяться и успокоиться и нашим дать подумать, как жить дальше. Для Саши случившееся было открытием, но всего я так ему и не рассказывала. Ну не хотелось мне сеять смуту в семье, пусть думает, что это просто эпизод, а не постоянное измывательство.


Всё-таки Нина считала его не только братом, но и сыном своим, ведь грудью кормила, значит тоже прикипела. Я и понимала и не понимала их. Так бывает.

Когда мы вернулись, всё было тихо, спокойно, словно ничего и не случалось. Хотя бы временное затишье тоже казалось мне праздником. В Серпухове мы навестили и Веру и она сообщила, что выходит замуж и приглашает нас свидетелями, свадьба в конце марта. Мы обещали быть.


Глава 10. Моя Серпуховская семья.





Время бежит и вот на 8 марта мы получаем приглашение от матери и сестры приехать к ним. Они решили совместить два события. Отметить новоселье, которого пока не отмечали и показать всем своего сына. Павлику уже полгода, поэтому, как они полагают его уже не сглазят. Сглаза боятся почти все родители.


На сей раз приглашены мы, а не родственники отца. То ли приоритеты сменились, то ли вспомнили о нас.

Дедушка не пришёл, пришла только бабушка. Дедушка немного приболел.


Павлик нормально развитый по возрасту, спокойный не капризный мальчик, охотно идущий на руки ко всем. Почти весь вечер он проведёт на моих руках, изредка забираемый для кормления матерью, но не Надеждой. Правда он пока почти ещё не сидит.


Надежда будет сцеживать молочко, чтобы мама кормила из бутылочки.У неё воспаление молочных желёз и мелкие трещинки, которые сейчас залечивают, оттого она и не берёт малыша, чтобы он не плакал, чувствуя запах молока. С этим ей не повезло, я таких проблем не знала, а вот мама когда-то с этим мучилась, так что Надя в неё.


Вообще у неё странные реакции на ребёнка, она например абсолютно не может убирать за ним, подмывать его, так как тут же срабатывают рвотные рефлексы, что для меня странно. Поэтому туалетом ребёнка и купанием его занимаются муж Сергей и мама. Она же может только погулять с ним, поиграть и уложить спать.


В то время, когда мать и Серёжа на работе, Павлик так и лежит обделанный до их прихода, от этого у него постоянно воспалена кожа, но сестра ничего не может с собой поделать. А памперсов тогда не было, подгузники из марли в ходу. Слишком сильно чувство брезгливости у сестры. Впрочем у каждого свои заморочки бывают.


Она жалуется на мать, что та не хочет оставить работу, чтобы посвятить себя уходу за внуком, но я замечаю ей, что у мамы есть ещё 14 летний сын, а содержание его Надя ведь не возьмёт на себя.

-Ещё чего не хватало-последовал ответ.

-Тогда чем ты возмущаешься-заметила ей я-ты же не хочешь идти на компромисс, почему мать должна думать о тебе и не думать о сыне?

-Ей вообще не нужно было его рожать-заявила сестра.

-Ну, это мамино дело было, а не наше с тобой-возразила я.

-Конечно, но страдаю-то я.

-Да, ты всегда о себе думала в первую очередь.


Вот такие мы с сестрой разные получились у одной матери. Полная противоположность друг другу, видимо по этой причине нам трудно находить общий язык.

Я всегда гонимый и отталкиваемый ребёнок и она заласканный и набалованный.


А Саша вообще заброшенный практически, никому не нужный и оттого уже в подростковом возрасте вращавшийся в весьма нехорошей компании дворовой шпаны, где каждый кулаками доказывал своё право на жизнь.

Получилось, что я уехала и у него не осталось опоры ни на кого.


Дедушка его не любил за проказы и весьма неординарные выходки ( тот неоднократно набивал деду папиросы табаком со спичечными головками, которые взрывались пламенем, когда дед пытался раскурить папиросу, а Сашка смеялся своим проделкам).


Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века