Порочная слабость

И я полностью разделяла его мнение. Правда и испытала возмущение. Настойчивые руки лишили меня прелести. Заставили разжаться мои пальцы. Рывком сдернули футболку через голову, оставив меня полностью обнаженной. Леша таким же стремительным движением избавился от нижнего белья. И я жадным взглядом огладила возбужденный член, подрагивающий, бархатистый, с крупной каплей проступившей влаги.

– Млять! – прошипел Леша, подхватывая меня под бедра.

Я видела, что мой мужчина уже перестает себя контролировать. Его ладони дрожали от напряжения. А взгляд стал безумным и диким.

Но я не боялась его. Ни капли. Наоборот, стремилась навстречу.

И сама раздвинула бедра, с готовностью принимая его…

Медленное скольжение по напряженным влажным складочкам сводило с ума.

Мне хотелось большего. Хотелось всего и сразу.

И я подалась вперед. Громкое шипение, маты, жадные поцелуи, дикий танец влажного языка. И пусть явственно ощущалась пронзительная боль, но наслаждение было не менее острым и сильным.

Крепкие ладони сжимали мои ягодицы, подбрасывали вверх и вновь опускали, заставляя глубже вбирать возбужденный до предела член.

Влажные шлепки, издаваемые нашими телами, не смущали меня, наоборот – настойчиво подгоняли к той черте, за которой неминуемо последует взрыв.

– Скажи! – раздался требовательный приказ хриплым рычанием.

– Леша! – простонала я, взрываясь в его руках на сотни крошечных частиц наслаждения.

Мое тело била крупная дрожь, я чувствовала, как обжигающее, липкое тепло растекается между бедер, Леша замер, а потом с невероятной силой сгреб меня в охапку и прижал к своей груди.

Не выдохнуть и не вдохнуть. Даже думать не получалось. Я могла лишь слышать рваное дыхание, обжигавшее мой висок и чувствовать надежные руки на своей спине и плечах.

– Ты никогда не уйдешь от меня, Лина Лехина, – разобрала я хриплый голос.

Угроза, звучавшая в каждом звуке, сбросила приятную истому. Я лежала, лихорадочно соображая, что же делать, если он действительно не отпустит меня даже после того, как Шах умрет.

И ни единой мысли не было. Ни единой.

Тревожные ощущения разогнал короткий звонок на сотовый Алексея.

Мой мужчина протянул руку, взглянул на мобильный, лежавший на тумбе радом с кроватью.

– Кирпич притащил твой новый гардероб. Пойдем, будем мерить, – сообщил Леша. – А потом поедем в деревню.

Но Зверь не спешил подниматься с постели. Так и лежал подо мной, поглаживая ладонью по моей спине, а второй – перебирая длинные пряди. О чем думал мой Зверь в этот момент – не ясно, но эти мысли заставляли его взгляд темнеть.

Глава 24

Первым человеком, которого я встретила на кухне, оказался совсем не Кирпич.

Хотя и Славик был здесь же. Охранник с умным и самым серьезным видом нажимал на кнопки кофе-машины, намереваясь, если верить выбранной программе, варить капучино. Кирпичу плохо удавался сей подвиг. Пришлось вмешаться мне в столь удивительный процесс.

– Подвинься, дилетант! – фыркнула я.

За время проживания на территории владений Заверина я прекрасно освоила чудо-машину по приготовлению бодрящего напитка.

Повернувшись спиной к молчаливому и нежданному гостю, я делала вид, что не замечаю пристального любопытного взгляда.

Если уж этот человек находился здесь в столь ранний час, значит, Леша в курсе. И одобряет. А если одобряет, то я не собираюсь возражать.

И потом, что он мне сделает? Оскорбит? Ну и черт с ним!

В крайнем случае, шмальну в него из подаренного Лешей пистолета. Хуже уже не будет.

И потом, физиономия у мужчины была пусть и хмурая, но враждебности не излучала. Да и какая враждебность, если нос заклеен лейкопластырем и на каждом сантиметре лица красовались либо синяки, либо швы. Здесь только камикадзе станет провоцировать Заверина на второй раунд.

Однако меня все-таки мучил вопрос о цели визита Клюва ранним утром.

Леша все еще задерживался в спальне. Но даже без него я чувствовала себя в безопасности. Ведь рядом был верный Славик.

– Держи, – протянула я кружку Кирпичу, когда тот занял место за обеденным столом.

Судя по всему, прав был Леша, завтрак готовить мне. И не для него одного, а для его верного оруженосца и для вот этого, перебитого праведным гневом, полуживого терминатора.

Пришлось идти к холодильнику и вынимать продукты.

– А вам чего, уважаемый? – полюбопытствовала я, бросив взгляд на Клюва.

– Я извиниться пришел, – вместо ответа сообщил Клюв, огорошив меня своими словами.

– Так вроде извинился, – выразительно взглянула на спрятанную в бинты левую руку терминатора. – Чай? Кофе?

– Аделина… – начал невнятно Клюв.

– Марковна, – добавил Славик, хмурясь, а потом, вопреки всей серьезности и важности момента, подмигнул мне.

– Аделина Марковна, я сожалею о своих словах, – закончил фразу Клюв.

– Вот и молодец, – совершенно серьезно кивнула я и добавила: – Кофе?

– Можно, – вздохнул Клюв.

Шаги Алексея были бесшумными. Но я все равно их расслышала. Скорее, почувствовала. И, кажется, покраснела.

Ведь мой мужчина пусть и был одет в простую футболку и спортивные штаны, а выглядел умопомрачительно. И сексуально.

Разворот плеч. Крепкая спина. Сильные руки.