Порочная слабость

С ней ничего нельзя просчитать заранее, но в одном я был уверен наверняка: она – моя женщина, моя единственная, без которой я не могу дышать.

Моя единственная слабость, подарившая мне новую счастливую жизнь. Жизнь, полную любви, заботы, страсти. Жизнь, о которой я никогда даже не мечтал.

– Ли-и-и-на! – выдохнул сквозь зубы.

В ответ – дерзкий смех и властное «Терпи!».

Пришлось стиснуть зубы и терпеть, пока жена вытворяла с моим телом все, что задумала.

Но совсем скоро, через пару ударов сердца, я был вознагражден за все мучения. Лина взглянула на меня тягучим, жадным дерзким взглядом. Вернулась на мои колени и прильнула всем телом.

Я тут же подхватил ее почти невесомое тело, удержал.

– Да-а-а! – прогнулась она в моих руках, вбирая мой дрожащий от нетерпения член до самого основания.

Уперлась руками в мои плечи. Я жадно вцепился в ее рот поцелуем.

Безумная женщина, моя!

Каждое погружение – как разряд электрического тока. Рваное дыхание и ласковые объятия с каждым мигом подгоняли меня все дальше. Лина двигалась в моих руках, лишая рассудка. Извивалась, стонала, требовала.

И я сдался. Скользнул пальцами между нашими телами. Пара секунд, и жена громко застонала. Пришлось крепче прижать ее к себе. А мое тело сорвалось к ней, в тот же рай, где сейчас находилась Лина.

Из груди рвался смех. Черт побери! Ведем себя, как подростки!

Но Лина судорожно выдохнула, устроилась так, чтобы ее юбка скрыла все стратегически важные места, принялась короткими поцелуями изучать мою шею.

А я прикрыл глаза от кайфа, который испытывал каждый раз, находясь рядом с любимой.

– Пусть едет, так и быть, – вздохнула Лина. – Не могу устоять перед твоими доводами.

Я хрипло рассмеялся. Аналогично.

– Как ты? – спросил я, осторожно поглаживая жену по пояснице. Я все еще не до конца верил, что через полгода наша семья пополнится на одного человечка. Эта новость заставила меня немного понервничать. Кирпич до сих пор чинит гараж, который я слегка разнес.

Но все это в прошлом. Ведь все будет хорошо.

– Замечательно, – зевнула Лина. – Но пельменей хочется. Думаешь, они уже все слепили?

– Если втроем, то возможно и управились, – предположил я.

– Пойдем, поглядим, – еще раз зевнула Лина.

Я тихо рассмеялся. Проказница моя. Перенервничала, теперь сил не осталось.

Вместо слов, подхватил жену на руки. Легкая она у меня, совсем девчонка.

Но эта девчонка принялась возмущаться.

– Леша! Ну я и сама дойду! – пропыхтела она, но лишь крепче обняла за шею, а потом и вовсе принялась скользить приоткрытым ртом по моему виску.

– Дойдешь, – согласился я. – Но мне так больше нравится. Не ерзай, женщина!

– Слушаюсь! – озорно зашептала Лина.

С трудом подавил желание вернуться на ту самую лавочку. Решил, что второй раунд перенесем в более удобное место, например, в нашу спальню.

Когда мы оказались дома, то стало ясно: пельмени мы едим и, возможно, сегодня.

Леся, перепачканная в муке, раскатывала тесто, напротив сидел Кирилл – сын Славика. Парень тщательно вылепливал каждый пельмень, правда получались они все косыми и кривыми. Но, как говорит моя жена, главное – вкусные.

А вот наш оболтус Сема чинно и важно лежал на диване, заткнув уши наушниками, «рубился» в очередную игрушку и всем видом показывал, что лепка пельменей – не его призвание.

Аккуратно поставил жену на ноги. Леся стрельнула глазками в сторону брата. Видел, что еще пара минут, и она швырнет в брата скалкой.

– Да ну его, – высказался Кир.

Мальчишка не заметил нашего появления, так и сидел, послушно занимаясь порученным ему делом. В четырнадцать Кир был весьма серьезным. И часто нам всем казалось, что пацан уже родился взрослым.

– Тут осталось всего ничего, – зевнул Кирилл.

– Пусть голодным ходит! – свернула гневным взглядом Леся на брата.

– Пусть! – согласилась Лина, присоединяясь к детям.

Но я коротко свистнул, заставив сына подскочить с дивана. Короткая борьба взглядов, и Сема послушно убрал наушники, гаджет, и присел на отведенный ему стул.

Спустя полчаса, когда Славик с женой появились на нашей кухне, девчонки уже накрывали на стол.

– Вот этот косой пельмень от Кирюхи! – предположил Сема.

– Утром просыпаешься и лепишь сам! – отрезал я.

– Наморозим на год вперед! – согласилась Лина.

Семен притих, вздохнул. Парень не жаловал «бабских» дел, да и вообще предпочитал проводить все время в гараже. Но моя Лина вознамерилась воспитать из него мужика. А мужик, по ее убеждениям, обязан лепить пельмени. Разумеется, наряду с прочими навыками и умениями. Стрельба так же находилась в первых пунктах огромного списка Аделины. Я не возражал, всегда соглашался с женой. За исключением некоторых спорных моментов. Их было немного за всю нашу семейную жизнь. Но память о них хранили стены нашего дома, которые чудом уцелели после грандиозного скандала.

– Так что мы решили? – поинтересовался Славик, подмигнул жене Вите, с которой Лина по-настоящему сдружилась почти с первой встречи. – Отпустим молодежь, а сами рванем в отпуск?

– Почему нет? – закивала Лина. – Я всю жизнь мечтала поваляться на пляже.