Порочная страсть на двоих

– Твою мать! – заорал на жену он. – Тебе разве мало того, что Веронику убили?! Какого черта ты ездишь одна по ночам?!

Мари взглянула на мужа, и ее руки безвольно опустились. Постельная сцена с Макаром и последующее раскаяние вытянули из нее все последние силы. Не было у нее желания выговаривать ему про любовницу, требовать развод. Хотелось одного – запереться в ванной и стоять под горячими струями душа, перебирая в памяти каждый миг той измены. Наслаждаться воспоминанием о каждом прикосновении, о каждом поцелуе…

– Да что такое?! Половина двенадцатого, где тебя носило?! Почему ты молчишь, Маша?!

Она пошла мимо него, будто он был пустым местом. Поднялась на второй этаж и заперлась в ванной комнате. Глушила всхлипы ладонью в горячих струях и все никак не могла успокоиться. Она и сама не понимала, от чего плачет. Может, от того, что перешагнула ту грань, за которой уже не сохранить ее брак. А может, от того, что предала Бориса, оказавшись в одной постели с его злейшим врагом – новоявленным старшим братом Макаром. Так или иначе – Мари теперь повсюду была персона нон грата – родственники проклинали ее за смерть Вероники, а мужа она предала, в один миг превратившись из идеальной любимой невестки Глеба Сергеевича Загорского в падшую предательницу, которую вряд ли простят и примут обратно.

Когда Мари выбралась из ванной комнаты, настенные часы показывали начало второго. Муж утомленно похрапывал в спальне, мама и Лиза спали в детской.

Она остановилась у открытой двери в детскую комнату и с горечью посмотрела на спящую в красивой кроватке Лизу. Ей казалось – она стоит не в полумраке холла, а на осколках своей семейной жизни. Воспоминания об их с Борисом коротком счастье мелькали перед глазами. Вот он признается ей в любви, вот она решается впервые остаться с ним в гостиничном номере и дарит свою невинность… свадьба, отдых на островах, нечаянная беременность… и дочка вместо сына.

Мари вздрогнула. «Да, да… наверное, наш брак дал трещину именно в тот момент, когда на свет появилась Лизонька», – горько вздохнула она и поплелась в спальню.

Когда на следующее утро Мари спустилась вниз, на кухне орудовала ее мать. Лиза весело болтала ножками на высоком барном стуле и раскрашивала фломастерами раскраску, а Бориса нигде не было.

– Маша, доброе утро. Я кашу Лизе сварила. И сырники сейчас будут. Тебе кофе налить?

Она кивнула в знак согласия, больше механически, и опустилась на высокий барный стул.

– Борис по делам уехал. Приказал тебе до его приезда из дома не выходить. У него к тебе какой-то архиважный разговор.

– Плевать, – хмуро покачала головой Мари и придвинула к себе чашку кофе.

Мать поставила перед ней тарелку сырников.

– Маша, что происходит, а?

– А что? – подняла на нее измученные глаза она.

– На тебе лица нет.

– Завтра девять дней Веронике. Считай, мне должно было девять дней исполниться… если бы не Макар.

– А что тебе Макар? – нахмурилась мать. – И куда ты ездила вчера ночью?

– Бориса искать ездила.

Мать покачала головой и снова принялась жарить сырники.

– Врешь ты все, – буркнула она. – С Макаром этим не чисто у тебя что-то. Чую сердцем, не чисто! И то, как ты на него на похоронах смотрела, я тоже заметила. Дался он тебе? Медом намазан?

– А если и намазан? Тебе что, мам? Он мне жизнь спас.

– Спас и спас. У тебя муж есть.

– Есть, как же…– отвернулась Мари.

В голове стучало одно – сегодня или никогда. Муж приедет в обед, а потом пропадет до глубокой ночи. Это ее шанс на побег вместе с дочерью. Если удастся забронировать билеты на самолет, считай, половина дела сделана.

После завтрака Мари закрылась в спальне. Открыла ноутбук и заказала два билета на самолет до Минеральных Вод. В Железноводске жила ее подруга Зоя, о которой Борис ничего не знал. Они с Лизой попросят о помощи, и Зоя им не откажет. Писать подруге заранее Маша побоялась. Вполне возможно, что Борис контролирует ее телефон.

Бронь прошла успешно. Оставалось лишь дождаться окончания семейного обеда. Она вытерла влажные от волнения ладони о шелковое покрывало и на миг зажмурилась. У нее получится. Обязательно получится.

В обед приехал Борис.

– Маша, нам надо серьезно поговорить, – встретившись с женой в холле, без приветствия произнес он.

– О чем? – как можно безразличнее пожала плечами она. Ей было совсем не интересно, что может сказать Борис. Единственное, о чем она мечтала – получить развод и начать все сначала.

– Пойдем в столовую. За обедом обсудим кое-какие мои соображения насчет вашей с Лизонькой и мамой безопасности.

– Безопасности? – с презрением фыркнула она. – К чему, Боря? Твой отец согласился платить больше, и пока он платит, нам ничего не угрожает.

– Ты думаешь, моя дорогая, что он будет платить дань Королю вечно? – приобняв ее за плечи, Борис повел жену в столовую. – А знаешь, что я слышал, когда стоял за дверью в «Валенсии» в тот вечер, когда убили твою сестру?

– И что же?