Порочная страсть на двоих

«Уж лучше пусть его воспитывает американец, чем он поплатится жизнью здесь, на родине», – стараясь дышать как можно глубже, чтобы не чувствовать горечи, решил Макар.

Из спальни послышался глухой стон, и он, отложив ноутбук в сторону, заторопился к Мари.

Нет, она спала. Но металась, словно в бреду. Звала по очереди то его, то Лизу, то умоляла Бориса остановиться.

Майка, которую он отдал ей, когда принес на руках к себе домой, промокла насквозь.

Макар сходил в ванную комнату и принес оттуда мокрое полотенце. Обтер ее лицо и шею, и на некоторое время она успокоилась, задремала крепче.

А он все сидел с полотенцем в руках, уставившись в темноту.

Завтра он наведается к братику в гости. Прямиком в его офис. Там они

и поговорят по-мужски. Хватит Борису строить из себя белый воротничок, ухмыляясь у всех за спиной.

А Мари останется здесь. Пока она не поправится, никому не нужно знать о том, где она находится.

Она проснулась утром, около девяти часов. Макар уже успел принять душ и побриться, и заглянул в спальню в одном спортивном трико.

– Привет, – ощущая неловкость, попыталась улыбнуться Мари.

– Как ты себя чувствуешь? – он обеспокоенно присел на край постели рядом с ней.

– Как будто попала в мясорубку, меня там перемолотило, а потом выбросило на асфальт… – хрипло усмехнулась она.

Он коснулся пальцами ее припухших губ.

– Голова болит?

– Шумит… как будто я очень много выпила. И мне нужна ванная.

– Давай, я тебе помогу.

Он протянул ей свою крепкую руку и осторожно потянул на себя.

– Прости меня, – оказавшись в его объятиях, всхлипнула Мари.

– За что? – не понял он.

– За то, что навязалась…

– Глупости, – поднимаясь вместе с ней с постели, буркнул Макар. – Давай, я помогу тебе добраться до ванной комнаты и сварю кофе. А потом ты расскажешь подробно, что с тобой произошло.

– Хорошо, – прижимаясь к его крепкой груди, шепнула Мари.

В холле он поставил ее на ноги и открыл дверь ванной комнаты.

Ее качнуло в сторону.

Он успел подхватить ее и крепко прижал к себе. Включил воду. Помог ей снять майку и вздрогнул – слишком много было ссадин на нежном женском теле.

– Я настрою тебе горячую воду, а потом приготовлю кофе. Сама справишься? – отведя глаза в сторону, спросил он.

– Думаю, справлюсь…

– Зубные щетки в шкафчике. Полотенце тоже. Возьми мой халат, потом придумаем, что делать с твоими вещами.

– Ладно… – растерянно прошептала она.

Макар указал ей на длинный махровый халат – темно-зеленый, с золотистым тиснением и покинул ванную комнату.

Она сбросила с себя белье, забралась в ванную, под теплые струи душа и всхлипнула.

Ее захлестнуло горькой волной. Горло сдавливало спазмами, и оттуда рвались наружу судорожные всхлипы. Зажав рот рукой, Мари медленно сползала по стене и сотрясалась в рыданиях. Она больше никогда не увидит свою дочь. Не сможет прижать ее к себе. То, как с ней поступил накануне Борис, доказывает лишь одно – он не намерен проявлять какую бы то ни было милость по отношению к ней. Скорее всего, Лизу уже погрузили на самолет и отправили к свекрови.

Внезапно она осознала, что почти ничем не отличается от любовницы мужа – ведь без поддержки Загорских она тоже никто. Отец – погибший при исполнении полицейский, мать – пенсионерка. Все достижения Мари – это замужество и прекрасная дочь. Теперь от всего этого не осталось даже осколков, и ей казалось, она никогда не сможет подняться.

Макар отправился на кухню и принялся готовить завтрак. Разогревал сковороду, зажаривал бекон – а внутри все бурлило от ярости. Неужели родной братец не мог решить вопрос по-человечески? Зачем избивать собственную жену? За свою жизнь Макар привык к синякам и ссадинам, но он не мог видеть их на женском теле. Женщины предназначены совсем для другого – они созданы для любви. Никто не может подарить счастье мужчине так, как это делает любящая женщина.

Через двадцать минут послышался легкий щелчок двери ванной комнаты – его гостья вернулась в спальню.

Кофе и завтрак были готовы. Макар погрузил красивые чашки с улыбающимися смайликами на поднос (они предназначались Данилу), не забыл кусковой сахар и печенье, и вернулся в спальню.

Мари сидела на постели, закутавшись в его халат и подобрав под себя ноги.

– Какой аромат… – подняв заплаканные глаза, восхищенно проговорила она.

– Я рад, что угодил… – улыбнулся Макар. Поставил поднос перед ней и сел рядом.

– Знаешь, я… чувствую вину перед тобой, – сбивчиво заговорила Мари. – Я вторглась в твое пространство против правил. Свалилась, как снег на голову. Может, ты хотел привести сюда Вику, или кого-то еще, а тут я, со своими проблемами…

– Маша! – перебил ее он. – Хватит.

Подвинулся ближе и взял за руки.

– Есть я и ты. Я и ты, понимаешь? Все остальное – плохая постановка погорелого театра. У тебя есть дочь, у меня – сын и сводная сестренка. На этом точка. А наша с тобой жизнь в последнее время – это как идти по минному полю. Никогда не знаешь, в какой миг подорвешься. Может, доберешься до конца живым, а может, нет. Моя цель – уберечь тебя от смерти.

– Ты веришь, что мы выберемся живыми? – вспыхнул надеждой взгляд ее карих глаз.

– Верю, если ты веришь.