Порочное создание (СИ)

Согласно кивнула, хотя с трудом представляла, как получится избавиться от мыслей о произошедшем и Чарльзе, который снова и снова врывался в наши жизни и рушил планы к чёрту.

— А что, если он вернётся? — не сдержалась от волнующего вопроса, признаваясь себе и мужчине в страхе. Я всегда глубоко в душе опасалась бородача, особенно в моменты, когда он нёс ахинею, однако сейчас чувство страха вышло из-за кулис и в полной мере проявило себя. Жутко.

Почувствовала, как мужские пальцы приподняли мою голову за подбородок и заставили посмотреть в тёмно-карие глаза, в которых не было намёка на слабость — страх. Только решимость и непоколебимость, передавшаяся в твёрдом голосе:

— Он не посмеет, — заверил мужчина, и мне очень сильно хотелось верить словам, однако от безумца стоило ожидать, чего угодно. — Ник, он не вернётся. А если осмелится, то я клянусь, это будет последний раз, когда он нас потревожит.

Неверующе свела брови на переносице и осторожно напомнила:

— Томас, мы говорим о твоём брате…

Отрицать факт родства — глупо, особенно вспоминая слова Миллера о младшем брате: «Мы всегда поддерживали друг друга!» Однако то, с какой яростью и решимостью говорил Томас о брате, заставляло мурашкам оставить след на коже.

Неожиданно лицо мужчины озарила неподдельная улыбка, отчего сильнее нахмурилась, а он больше забавлялся:

— Родственников не выбирают, Ник! — продолжал улыбаться Томас. — Однако у меня есть выбор между сумасшедшим и стервой. Я выбираю стерву.

Закатила глаза, и в удивлении наблюдала, как он избавил стопы от лоферов и забрался на кровать, медленно опуская меня на подушки за собой:

— В этом нет твоей вины.

Когда Томас успел научиться читать мысли?

— И до тебя наши отношения были дерьмом.

Не поспоришь, однако, навряд ли, раньше речь заходила об угрозах. В тоне Томаса звучала неподдельная угроза.

— Иногда я жалею, что связалась с Чарльзом, — призналась, удобнее устраиваясь на подушках, и теснее прижалась спиной к груди мужчины. — И всё же, если бы не он, я бы с тобой не встретилась.

Почувствовала затылком тихое фырканье:

— Забыла, кто обанкротил твоего vater? Уверен, ты в своих бесчисленных попытках помочь семье и отомстить за неё, непременно бы вышла на меня.

Не сдержалась от тихого смеха, борясь со слабостью и песком в глазах, который упорно утяжелял веки. Мысль о том, что жестокой Судьбой была запланирована наша встреча, заставляла чувствовать приятное волнение в области сердца.

— И я бы не смогла сопротивляться — влюбилась бы в тебя с первого поцелуя.

Повернула голову в сторону мужчины и услышала его тихое сопение, радуясь, что ему, наконец-то, удастся нормально поспать. Я же настроилась оберегать его сон, даже затаила дыхание, способное потревожить умиротворённого Томаса. Однако сама не заметила, как отдалась во власти Морфея, и вновь день-ночь смешались для меня в единый отрезок времени, по прошествии которого мучилась головной болью и дикой слабостью.

В один прекрасный день, когда со стоном открыла глаза и поморщилась, вдруг осознала, что меня не тревожит ломка суставов. Более того, тело послушно выполняло команды, и я могла позволить себе сгибать пальцы рук и ног без былого усердия. Но самым радостным моментом во всей эпопеи восстановления было разрешение врачей выйти на улицу и подышать свежим воздухом.

Моим многочасовым гляделкам в окно пришёл конец, и я могла позволить себе не только пожирать взглядом лавочки в окружении зелёной территории, но и пройтись между ними под руку с Томасом.

В один из таких прекрасных дней он ждал меня на лавочке под цветущим после зябкой зимы деревом, когда я в раздражении покидала кабинет мистера Фишер. Научилась понимать примитивные немецкие слова, так что категорический отказ доктора не был ошибкой моего нулевого знания языка. Он отказал не только в выписке из больницы, он отказал в приёме необходимых мне препаратов.

— Мистер Фишер не разрешил принимать таблетки, — пожаловалась Томасу, в раздражении опускаясь на лавочку. — А мне, чёрт возьми, нельзя прерывать курс!

Мужчина не понимал глобальности проблемы, раз так просто пожал плечами:

— Начнёшь курс заново, как только восстановится организм.

— Мисс Кинг ясно дала понять, что медлить нельзя, — настаивала на своём, вспоминая неутешительный диагноз гинеколога. — Я не собираюсь становиться бесплодной!

Томас оторвался от экрана мобильного телефона и уставился на меня с таким выражением лица, что сомнений не оставалось — он целиком и полностью на стороне мистера Фишера:

— Ты зря паникуешь! — постарался успокоить мужчина, на что я снисходительно выгнула бровь. — Не криви лицо, Ник, и перестань нести откровенную чушь. Будут у тебя дети.

Моя бровь изогнулась непостижимым образом от подобного заявления:

— А у тебя будут?

Уголки губ мужчины характерно дрогнули:

— Раз у тебя будут дети, логично, что и у меня.

— То есть у нас? — уточнила и ощутила неприятную искорку злости в самое сердце, однако откровенный взгляд Томаса, блуждающий по моему лицу, заставил в смущении отвернуться. — Переста-а-а-нь ТАК смотреть.