Порочный круг

– Если это ради меня, я не могу вам это позволить. Слишком велика жертва.

– Поздно, – ответила она. – Назад ходу нет. К тому же это правильное решение. Я знаю, что правильное. Пожалуйста, не спорьте. Этой мой подарок вам и Кэтрин Кайле.

– Когда вы так объясняете, вы не оставляете мне выбора. Придется принять ваш дар. Спасибо, Джо. Вы увидите, я не бываю неблагодарным.

– Я знаю.

Она потупилась и посмотрела на свои руки, которые держала на коленях. А когда опять взглянула на Гектора, он увидел, что она справилась с эмоциями.

– Основной документ Фонда – чудовище объемом триста страниц. Вам потребуется целый век, чтобы продраться сквозь все это, потому что через каждые две-три страницы вы будете засыпать.

Она открыла чемоданчик и достала оттуда две флешки USB. Взвесила их на ладони, будто не решалась отдать.

– Поэтому я приготовила для вас цифровую копию оригинала устава Фонда. – Она положила одну флешку на стол перед ним. – На втором накопителе – история создания Генри Бэнноком этого Фонда и описание цепной реакции, которую это вызвало. При полной поддержке Рональда Бантера мне, я думаю, удалось выстроить факты в логической последовательности и так, чтобы их изложение можно было прочесть. Наверное, мне всегда хотелось стать писательницей, потому что это очень меня увлекло. – Она неодобрительно улыбнулась. – Чего бы это ни стоило, я предлагаю вашему вниманию свою первую попытку литературного творчества. Это не роман и не повесть, поскольку все здесь изложенное происходило на самом деле.

Она встала и положила на стол перед ним вторую флешку. Гектор взял ее и с любопытством осмотрел. Джо вернулась на место и наблюдала за ним. Он перегнулся через стол и подключил USB-флешку к компьютеру.

– Форматировано в Microsoft Word, – сказала она.

– Открывается без труда, – сказал он. – Но мне нужен пароль.

– Пароль – «ядовитоесемя7805». Все в одно слово, без пробелов, все буквы строчные.

– Получилось. Начинаем. Открывается. «Карл Питер Куртмайер: ядовитое семя».

Он прочел название документа.

– Надеюсь, вы найдете, что содержание гораздо интереснее, чем предполагает название, – сказала Джо.

– Начну читать немедленно, но, похоже, на это уйдет несколько часов, если не даже дней. Могу я предложить вам развлечься? Почитать, посмотреть телевизор, прогуляться по улицам и по магазинам? Лондон интересный город.

– Я еле живая из-за разницы во времени. – Джо зевнула, загородившись рукой. – Ужасный перелет туристическим классом. Глаз не сомкнула. Очень трясло, а рядом храпел, как рассерженная львица, какой-то толстяк и наваливался на меня. Я не спала ни минуты.

– Бедняжка. – Гектор встал. – Неважно. Вашу проблему легко решить. Идите за мной. – Он отвел ее в комнату для гостей.

Увидев кровать, она улыбнулась.

– Я видела поля для поло, которые были меньше.

На нее произвела впечатление и ванная. Гек отвел ее в спальню и сказал:

– Халаты в шкафу. Выбирайте, потом заприте дверь и попрощайтесь с жестоким миром на сколько хотите.

Он оставил ее и вернулся в кабинет. Сел перед компьютером и посмотрел на первую страницу «Ядовитого семени».

Карл Питер Куртмайер родился в Рейнско-Рурском районе на западе Германии.

Отца его звали Генрих Эберхардт Куртмайер. Во время Второй мировой войны Генрих служил младшим офицером в гестапо. В последние дни военных действий англичане, освобождая концентрационный лагерь Берген-Бельзен, взяли его в плен. Военный трибунал приговорил Генриха к четырем годам заключения за участие в жестокостях, творившихся в лагере смерти.

Освободившись, он вернулся в родной Дюссельдорф и нашел работу в ночном клубе «Die Lustige Witwe», «Веселая вдова». Он был молодым человеком приятной наружности, с хорошими манерами, к тому же хорошим дельцом и трудягой. После смерти владельца он выкупил клуб у вдовы. Начав скромно, создал целую сеть клубов по всей Германии и вскоре разбогател.

В свой первый клуб в Дюссельдорфе он нанял молодую танцовщицу, Марлен Имельду Кляйншмидт, юную, бойкую и красивую. Ей было девятнадцать, когда Генрих Куртмайер женился на ней. Через год она родила мальчика, которого они назвали Карл Петер. Еще через полтора года Генрих Эберхардт Куртмайер умер от рака прямой кишки, смертью почти такой же мучительной, как та, на какую он обрекал евреев: мужчин, женщин, детей – в лагере смерти.

В двадцать один год Марлен Имельда овдовела.

Когда аудиторы начали оценивать наследство Генриха, чтобы обложить его налогом, обнаружилось, что помимо убийства множества беззащитных евреев у него был еще один грех: маниакальная страсть к игре. Вопреки убеждению большинства жителей Дюссельдорфа Генрих не был богат. Он проиграл свое состояние. Марлен Имельда с маленьким сыном остались без гроша.

Однако она была молода, красива и изобретательна. И знала, где есть деньги. Она эмигрировала в Соединенные Штаты и через несколько месяцев нашла работу помощницы секретаря в только что основанной нефтяной компании с конторой в Хьюстоне.