Порода убийц

Я поблагодарил Любища, пообещал перезвонить ему и повесил трубку. Затем вошел в Интеренет и практически сразу же нашел фотографию Элисон Бэк. Она выглядела моложе, чем на фотографии в кабинете Мерсье. Моложе и счастливее. Репортеры неплохо поработали, перерыли все возможные источники, добрались даже до предположений о том, что причиной смерти может быть укус паука. Такие детали трудно удержать в секрете.

Я выключил компьютер и позвонил Рейчел: в одиннадцать у нее как раз должен быть перерыв на кофе. Я поинтересовался:

– Есть ли какая-нибудь информация по визитной карточке?

– Такого же нежного и доброго утра и тебе, – послышалось в трубке насмешливо. – Так и есть, любовь прошла.

– Не прошла, просто отошла на второй план. Итак?

– Пока еще химичат. А сейчас убирайся, пока я не задала себе вопроса, почему я все еще с тобой.

Она повесила трубку, и передо мной возник выбор: или сидеть и ждать, или позвонить в полицию Миннеаполиса. К сожалению, у меня не было там знакомых, равно как и уверенности, что природное обаяние мне сильно поможет. Я попробовал еще раз дозвониться до Мерсье, но услышал только суровый ответ горничной. Ничего не оставалось делать: до вечера, когда мы с Рейчел собирались в театр на «Клеопатру», было полно времени, так что я оделся, прихватил с полки роман и спустился прошвырнуться по Ньюбери-стрит. Там был магазин комиксов, вспомнил я и подумал, что, пожалуй, его стоит посетить.

Как оказалось, Аль Зет уже позаботился о нашей встрече. Как только я вышел на улицу, из огромного зеленого «бьюика», припаркованного на другой стороне улицы, показалась массивная фигура.

– Новая тачка, Томми, – начал я, – собираешься свозить ребят в Диснейленд?

Томми Цати усмехнулся. На нем была черная майка без рукавов и обтягивающие джинсы. Его трапециевидные мускулы были такие огромные, что казалось, будто он проглотил плечики для пальто, а массивные плечи конусообразно сужались к узкой талии. В общем и целом Томми напоминал собой бокал для мартини, но ему не хватало хрупкости.

– Добро пожаловать в Бостон, – приветствовал он, – Аль Зет будет благодарен за визит вежливости. Залезай в машину. Пожалуйста!

– Не возражаешь, если я сам дойду?

Ничто на свете не убедило бы меня сесть на заднее сиденье этого «бьюика», несмотря на все радушие Томми. Уж скорее я предпочел бы идти по встречной полосе федерального шоссе с завязанными глазами. Мне совсем не хотелось думать о поездках, которые пришлось совершить некоторым людям на заднем сидении этого авто.

Улыбка Томми не померкла:

– Ну ты, полегче. Аль не любит, когда его заставляют ждать.

– Знаю. И все же, как насчет того, что я пройдусь пешком по прохладце, а ты себе прокатишься?

Томми пожал плечами, раздумывая. В общем-то, поводов для жестких мер не было. Наконец он милостиво разрешил:

– Ну, ладно, продышись, нам все равно.

Так мы и продвигались к офису Аль Зета на Ньюбери-стрит: «бьюик» следовал за мной, не превышая скорости пару миль в час, и у меня было чувство, что я под конвоем. Когда я приблизился ко входу, Томми помахал мне, и машина рванула с места, распугивая прохожих на тротуаре. Я нажал кнопку звонка, представился в домофон, затем толкнул дверь и поднялся по пустой лестнице в офис к Аль Зета.

Помещение не сильно изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз, – те же пустые столы и облезлая побелка, так же стоят два охранника в кабинете, и так же не на что присесть, кроме как на видавший виды красный диван у стены, да еще в кресло за столом Аль Зета, которое сейчас занимал он сам.

На нем были черный костюм, черная рубашка и черный галстук; седые волосы даже больше, чем обычно, прилизаны, из-за чего его физиономия еще сильнее напоминала лицо трупа. За маленькими острыми ушами были заметны проводочки от слуховых аппаратов: в последние годы слух у него заметно ухудшился. Наверное, из-за того, что в свое время наслушался пальбы.

– Я вижу, у тебя проблемы с летним гардеробом.

Он внимательно осмотрел себя, как будто впервые увидел, во что одет.

– Я был на похоронах, – проговорил он.

– Ты устроил?

– Да нет, просто отдал последний долг уважения другу. Все мои друзья сейчас умирают. Скоро останусь только я один.

Надо же, он уверен, что переживет своих приятелей. Зная Аль Зета, должен признать, что, скорее всего, он прав.

Старик жестом указал мне на диван:

– Садись, у меня не так часто бывают посетители.

– Не могу понять, почему: это место такое приветливое.

– У меня спартанские вкусы, – он довольно осклабился и откинулся в кресле. – Сегодня у меня определенно удачный день. Сначала похороны, затем я попался Чарли Паркеру на его туристическом маршруте. Следующее, что меня ждет, – у меня отсохнет хрен и мои цветочки вместе с ним.

– Мне будет очень жаль, если бедные растения пропадут.

Аль Зет распрямил свою долговязую фигуру в кресле. Со стороны было похоже, будто огромная змея разматывает свои кольца.

– Как поживает неуловимый Луис? Давно о нем ничего не слышно. Похоже, единственный, кого он подстрелил за последнее время, это ты.

– Единственный человек, кого он убил за все время, он сам, – заметил я.