Порода убийц

– Укуси меня, толстяк, – ответила она ему в тон.

Похоже, все уже решено. Я поднял стакан воды, а они – кружки с пивом в ответ.

– Ну, добро пожаловать на войну.

Глава 13

На следующий день вся первая полоса «Нью-Йорк Джеральд» была занята довольно неплохой фотографией Аль Зета, сидящего в кресле в театре Ванг, под заголовком «Крестный отец мафии убит». Есть только два слова, кроме мафия и убийство, а именно «секс» и «подонок», которые редакторы газет предпочитают всем другим, и на сей раз в «Джеральд» они были набраны таким кеглем, что там едва оставалось место для статьи.

Горло Томми Цати было перерезано слева направо. Рана оказалась столь глубокой, что в ней зияли обе артерии (шейная и сонная) и все вены – практически его голова была отсечена от тела. Затем мистер Падд пригвоздил Аль Зета к креслу лезвием кинжала, который проткнул насквозь горло и вышел у основания черепа, задев мозжечок и кору головного мозга. Наконец, с помощью небольшого и очень острого ножа он сделал косой надрез на среднем пальце правой руки старика и отсек верхний сустав.

Я узнал об этом, конечно, не из «Джеральд», а от сержанта Мак-Кана, который позвонил мне на мобильник, когда я сидел за завтраком у Рейчел и читал газеты. Рейчел была в ванной, фальшиво напевая песенки Эла Грина.

– А ребята-то отчаянные: запросто убрать двух человек в публичном месте, – прокомментировал Мак-Кан. – У пожарного выхода нет камер, так что у нас нет ничего, кроме твоего описания. Парни с погрузочной площадки у театра видели их права, выданы в Импале, украдены два дня назад в Конкорде, так что в этом направлении – ноль. Убийца должен был иметь доступ в VIP-гостиную, она запирается электронным ключом. Мы предполагаем, что убийца как-то изготовил один такой для себя. Не так уж сложно отловить кого-нибудь, если точно знаешь, что он собирается делать. Аль Зет появлялся на всех премьерах – старик был, возможно, жестоким и отвратительным сукиным сыном, но у него был вкус и шик, – и всегда занимал эти или соседние места, так что было не так уж сложно угадать, где он будет находиться. Что же до отсеченной фаланги пальца, мы предполагаем, что это своего рода визитная карточка, и проверяем картотеку на предмет аналогичных случаев в провалом.

Он спросил меня, не добавлю ли я что-нибудь по поводу событий прошлой ночи. Я понимал, что он спрашивает из вежливости, но сказал ему, что больше ничем не смогу помочь. Он попросил меня оставаться на связи, и я уверил его, что так и сделаю.

Мак-Кан был прав: Падд очень рисковал, когда пошел на убийство. Возможно, у него не было выбора. Не было другой возможности добраться до Аль Зета, потому что тот постоянно был окружен своими людьми, а окна изготовлены так, чтобы защитить старика от всего, что меньше ракетной боеголовки. В театре с Томми за спиной и сотнями людей вокруг Аль Зет чувствовал себя в безопасности, но он недооценил упорство и дерзость своего убийцы. Когда возможность представилась сама собой, Падд ухватился за нее.

Падд, безусловно, способен связать концы с концами, а значит, у него немало причин рисковать и идти на убийство всех и вся. На первом месте среди них, видимо, подготовка к исчезновению и обеспечение гарантий, что не останется никого, кто бы продолжил охоту на него. Я предполагал, что, если Падд решит исчезнуть, никто никогда не сможет найти его. Он выжил и уцелел на протяжении стольких лет только благодаря своей голове, так что он может испариться, как роса после восхода солнца, если захочет.

Кое-что еще беспокоило меня: по-видимому, наш арахнолог-энтомолог любил коллекционировать не только жуков и пауков. Он собирал и кусочки тел, вырезая суставы и лоскуты кожи у каждой своей жертвы. Его вкус к «сувенирам» подобного рода был довольно необычен, но Падд несколько шокировал меня не как человек, который обезображивал трупы только для того, чтобы положить тот или иной экспонат в баночку и восторгаться им. За всем этим крылись какие-то иные причины.

Я сидел за кухонным столом, на сей раз отбросив газеты в сторону, и пытался решить для себя, стоит ли выкладывать полиции все то, что мне известно. Нельзя сказать, чтобы этого было много, но смерти Эпштейна, Бэк, Аль Зета и Грэйс Пелтье были взаимосвязаны и вели либо непосредственно к Братству, либо к тем действиям, которые биологический отец Грэйс, Джек Мерсье, предпринял против него. Было самое время серьезно поговорить один на один с мистером Мерсье, и я не думал, что кто-либо из нас будет в восторге от этого разговора. Я как раз собирался уложить чемодан, чтобы вернуться в Скарборо, когда раздался второй за утро звонок. Это был Мики Шайн. Определитель номера смог сообщить мне только то, что номер, с которого он звонил, был частным и защищенным от определения.

– Ты видел газеты? – спросил он.

– Я был там, – ответил я.

– Ты знаешь, кто это сделал?

– Думаю, это был наш общий знакомый.

На другом конце повисло молчание.

– Как он узнал о твоей встрече с Аль Зетом?