Порох

Она осталась сидеть с ним, наблюдая за тем, как один за другим камни выкатывались из груды. Докатившись до стены, камни на миг замирали, а затем подпрыгивали с земли и приземлялись в нужном месте стены со стеклянным звоном, чуть ворочаясь, пока не встанут на место, идеально вписавшись в зазор. Стена росла по одному камню, вздымаясь перед лицом пустыни, заключая замок с мальчиками и Илэйн в свои холодные варварские объятия. Ветер швырнул Илэйн в лицо горстку колючих песчинок с утрамбованной земли, и она отвернулась, обхватив себя руками и проклиная пробравший её холодок. Она никогда не привыкнет к тому, насколько холодно здесь было, на планете Порох.

«Никакой это не Порох, чёрт возьми!» - одёрнула она себя.

— От кого оборонять? — снова спросила она Чарли, но тот не ответил.

Глава 4.

Незваный гость

Отойдя от восторга при виде каттер-мух, мальчишки забрались в машину «КорСна», чтобы насладиться совместным сновидением. Илэйн переключила программу на Лондон – вероятно, ребята проведут время во сне, бегая, сломя голову, в образе уличных мальчишек в романе Чарльза Диккенса, будучи частью шайки Артфула Доджера или же случайными прохожими с Бейкер Стрит – и только после этого плеснула себе бокал вина. Стаканчик-другой был первым номером в её списке дел на этот вечер. Вторым важным делом было избавиться от каттер-мух. Больше в списке других дел не было.

У Каттера наконец получилось – ему удалось в кои-то веки создать что-то не менее великое, чем чудо-трава. Илэйн это не удивило. Между Джейком и Каттером всегда шло скрытое соперничество из ряда тех молчаливых, почти неосознанных обезьяньих склок, в которые вступали ребята, чтобы завоевать первенство в группе. Вполне возможно, что ребята даже не осознавали, что между ними идёт борьба. В открытой схватке можно было потерять слишком многое, и вот почему, думала Илэйн, оба мальчика столь рьяно и неустанно старались убедить самих себя, что они нравились друг другу. Это была дружба по принципу самозащиты – этой тактики обычно придерживались девчонки, объединяясь с теми людьми, войны с которыми они стремились избежать. Гендерные различия, на взгляд Илэйн, были переоценены и заключались, скорее, в том, как пахли тела.

Каттер-мухи (их было четыре) имели тонкие, как бумага, пастельные крылья и прозрачные тела, напоминающие крошечные стеклянные мензурки, в которых были заключены внутренние органы и которые светились, словно неоновые трубки. На какую-то минуту-другую Илэйн сочла их потрясающими и очаровательными. Мухи следовали за ней по пятам и садились на неё как только она замирала на месте – усаживаясь на плечи, волосы и лицо, щекоча её кожу своими изящными крылышками. Она отмахивалась от мух и они взмывали вверх, танцуя под потолком. Илэйн никак не удавалось избавиться от навязчивых гадов.

Она не могла просто шлёпнуть их, разрушив часть Каттера, которая в них заключалась.

Мухи появились на свет рано днём. Три дня назад они были всего лишь картинками на стене. Каттер нарисовал их, смешав свои слюни с разными видами цветного песка и бог знает чего ещё. Он нарисовал их прямо на белей стене мастерской. Мухи были бесформенными и небрежными, словно бабочки, нарисованные ребёнком, лишённым творческих задатков. Илэйн обнаружила Каттера сидящим на полу перед мухами. Его рот был расслабленно приоткрыт, а глаза светились горнилами, в которых полыхало синее пламя. Отблески сияния плясали на стене, двигаясь причудливой водной рябью на поверхности нарисованных бабочек. Левая рука Каттера была чуть приподнята, пальцы слегка согнуты, словно он тянулся к дверной ручке, которая была видна лишь ему одному.

Он просидел так весь день и всю ночь. Его руки двигались туда-сюда, полусонно делая наброски форм в воздухе. Иногда он опускал руки на колени, чтобы отдохнуть. Временами он что-то напевал себе под нос. Ухмылялся, смеялся, выдувал пузыри слюней изо рта. Его глаза сияли.

Он ничего не ел. Не справлял нужду малую или большую. Каттер не выглядел спящим, даже когда первый день сменился вторым, а затем и третьим, хотя и бодрствующим его тоже назвать было нельзя.

Илэйн приставила следить за ним двоих мальчишек, которые менялись каждые четыре часа. Также она не забывала сама проверять его довольно часто. К полудню второго дня нарисованные на стене каттер-мухи смотрелись так же красочно и реалистично, как любая картина художников эпохи Ренессанса… разумеется, если бы художники Ренессанса обратили свой взор на нечто столь диковинное, как инопланетные мухи. На утро третьего дня Каттер зевнул и плоские синие лампы его глаз померкли, утратив своё излучаемое сияние. Йошии кинулся с криком за Илэйн. К тому моменту, как она добралась до мастерской, две мухи уже успели «вылупиться» из стены.