Порт-Артур, Воспоминания участников

Выйдя на палубу, я случайно оказался как раз у правой кормовой 6-дюймовки и сразу понял, почему она так своевременно перестала стрелять: ее разряжали с дула, пытаясь вытолкнуть обратно снаряд, в горячке боя особенно энергично посланный на место и крепко севший в нарезы.

- Что такое?

- Некалиброванный попался, ваше высокоблагородие! - почти со слезами выкрикнул комендор.

"Нет худа без добра, - думал я, отходя прочь. - Не случись этой дряни, вряд ли бы мы внизу справились". Мой доклад командиру, которого я нашел в боевой рубке, весь полный технических терминов и определений, был бы не только не интересен, но и непонятен большинству читателей, а потому я его опускаю.

Здесь я справился о времени. Было 7 ч. 40 м. вечера. Справился о курсе - NW 30°. Вышел на крыло мостика и огляделся. Шли нестройно. Не то кильватер, не то - две колонны. Головным "Ретвизан", мы - концевыми, а впереди нас - "Паллада". "Ретвизан" и еще кто-то, шедший за ним (не "Победа" ли?) провожали {215} редким огнем неприятельские крейсера, поспешно уходившие на северо-восток.

Я вынул памятную книжку и при свете зари начал записывать.

- Окончательно! теперь уж - окончательно! - раздался неподалеку голос, звеневший негодованием. Я обернулся. На мостике стояла группа офицеров.

- Что такое? Что - "окончательно"? - спросил я.

- Окончательно возвращаемся в Порт-Артур! Торжественно шествуем на погребение эскадры!

- Тише! Команда слушает! - проговорил я вполголоса и затем громко: Почему? Что за вздор. Пополним запасы, исправим повреждения и снова пойдем в море. Разве не видите, как нерешительно действует неприятель? Им попало наверно не меньше нашего. Нам до Артура - 100 миль, а им до Сасебе - 500 с лишним. (Надо ли сознаваться, что я сам не верил тому, что говорил и что это возвращение самому мне представлялось похоронной процессией?).

- Полноте! Полноте! - заговорили все вокруг, перебивая один другого. Если повреждения незначительны - нечего возвращаться, а если значительны, то где же их исправить в Артуре, да еще при бомбардировках с суши, когда что ни день, то новые повреждения? Да и дойдут ли еще? - Миноносцы так и лезут! - Что миноносцы! - ведь идут напрямик и через наши и через японские минные банки. Не каждый раз Бог пронесет, как 10 июня. Всё на Николу Угодника! Запасы? - да нам их не только не дадут, а еще и наши остатки отберут для крепости. - Нас-то уж ни в коем случае чинить не станут. Просто перепишут всех в морскую пехоту. Пушки снимут на батареи, а самый крейсер... Крейсер - в виде бесплатной премии японцам при сдаче крепости. Еще поплавает под японским флагом.

- Ха-ха-ха-ха!

Смеялись нервно, говорили громко и резко, с явным намерением, чтобы слышал командир...

Он вышел из боевой рубки на крыло мостика. Вид, как всегда, невозмутимый, почти беспечный. Всё стихло. Кругом воцарилось напряженное безмолвие.

{216} - Покойный адмирал, - заговорил он, словно читая по книге, показал сигналом, что государь император приказал идти во Владивосток, а наш флагман ушел на юг с сигналом "следовать за мной". Как только стемнеет, мы отделимся от эскадры и пойдем во Владивосток, если можем это сделать. Надо - маршрут, и надо спросить механиков, хватит ли угля.

Никто не посмел громко высказать свое одобрение, но оно чувствовалось.

Маршрут был сейчас же намечен: обогнуть Кельпарт с юга; располагать скоростью так, чтобы к восточной его оконечности подойти к закату солнца; тут дать самый полный ход и за ночь кратчайшим путем проскочить Корейский пролив; если удастся - к рассвету будем в Японском море, вне вида берегов, как Кореи, так и Цусимы; дальше идти во Владивосток, как Бог даст. Старший механик удостоверил, что на 12 часов самого полного хода и на остальной путь экономическим (10 узлов) ходом у него угля хватит, даже с запасом, на всякий случай.

Капитан 1 ранга

В. Семенов

{217}

5-Й ПОЛК

(Исторический рассказ)

Страницы военной истории, это - имена сражений и боев и неразрывно связанные с ними имена воинских частей и военных кораблей, в них отличившихся. Нельзя представить себе баталии Полтавской без преображенцев и Аустерлица без кавалергардов, как в итальянском походе нельзя забыть Суворовских "чудо-богатырей" - московских гренадер и бутырцев, - в покорении Кавказа - апшеронцев и ширванцев, а при Чесме - "Св. Евстафия".

В нескольких строках не перечесть, конечно, даже наиболее выдающихся имен русской воинской славы.

На знаменах, штандартах и знаменных флагах с белым крестом Св. Георгия, на трубах, рожках и шапках были запечатлены те походы, кампании и сражения, с которыми связали себя жертвенной доблестью полки и батареи Российской армии и Флотские экипажи.