Порт–Артур. Воспоминания участников.

А там, на горных склонах Нань–Шаня, едва виднелись белые рубахи сибирских стрелков. Их было так мало, между ними были такие широкие пустые промежутки, что они казались тонкой, тонкой прерывчатой и слабой линией. Японское командование полагало, что без особого труда удастся сбросить и разбить русских.

По звуку пехотных горнов раздались новые команды, и сразу в нескольких местах вспыхнуло громкое и дружное «банзай»: японская пехота ринулась на штурм Киньчжоуской позиции.

Теперь не только огонь русской артиллерии бил по атакующим, — уже часто–часто стучали русские пулеметы, и прицельно метко стреляли из винтовок солдаты 5–го полка. Всё гуще падали японцы и длинными вереницами ползли назад или плелись, согнувшись, раненые.

Несмотря на брошенные на штурм батальоны, несмотря на фанатичное упорство атакующих, на разрушающий ураган артиллерии, — роты 5–го полка остановили японские дивизии, и их стремительная атака захлебнулась в ружейном и пулеметном огне.

Однако, в 7–м часу утра в Киньчжоуском заливе появились неприятельские канонерские лодки, затем к ним присоединились миноносцы, и Киньчжоуская позиция была взята в продольный огонь морской артиллерии крупного калибра. Разрушения русских окопов и укреплений не поддаются описанию. Очень много наших орудий было приведено к молчанию или разбито.

Сменив потрепанные батальоны свежими, Оку бросил их на новый штурм, но и этот штурм, после упорного боя, был отбит: 5–й полк продолжал защищать свою позицию.

В это время, около 9 часов, в бухту Хунуэза, за правым флангом позиции, вошли наша канонерская лодка «Бобр» и миноносцы «Бурный» и «Бойкий». Их орудия открыли огонь по фланговой 3–й дивизии японцев. Там произошло замешательство и атакующие отхлынули назад. Несколько японских батарей было подавлено артиллерией наших военных судов.

Защитники Киньчжоуской позиции радостно встретили эту неожиданную помощь, но их ликование, к сожалению, продолжалось недолго. Уже в 10 часов русские корабли ушли и отныне одни японцы обладали морской артиллерией. Трудно было бороться с ее разрушительным огнем. К полудню наши батареи начали постепенно умолкать: на одних — много орудий было подбито, на других не было больше снарядов или не хватало орудийной прислуги: много артиллеристов было убито, еще больше изранено. Начальник одного из боевых участков подполковник Радецкий был убит. Легко был ранен в ногу командир 5–го полка, находившийся на центральной батарее № 13.

Но в полдень и с японской стороны наступило затишье. Однако, его причины были совершенно другого порядка: надо было вынести раненых из сферы огня, привести в порядок смешавшиеся части, заменить или укрепить их резервы, накормить людей, пополнить снабжение, занять более выгодные артиллерийские позиции. То было грозное затишье перед новой бурей, перед новым штурмом.

Стрелки 5–го полка лихорадочно торопились приводить в порядок разрушенные окопы и укрепления, но не прошло и двух часов, как японская артиллерия снова открыла огонь. Казалось, он еще более усилился. Тогда Оку бросил свою армию на новый штурм, на тот штурм, который, по его мнению, должен был дать победу.

Но так же стойко, как и раньше, стоял русский полк. В дыму, в свисте и в грохоте рвавшихся японских снарядов, тяжелых и легких, в настоящем огненном аду, неся огромные потери, бросаясь временами в рукопашную борьбу, роты 5–го полка продолжали доблестно отражать атаки врага.

«На каждую русскую роту японцы двинули полк, по каждому батальону били из 12 батарей (А. Керсновский.), но 5–й полк выдержал это эпическое единоборство, и к 4 часам дня и этот штурм японских дивизий был отбит.

«В это время в положении армии Оку настал опасный кризис: 1–я дивизия, бывшая сначала несколько впереди других понесла столь большие потери, что ее усилили двумя батальонами из резерва армии. 3–я дивизия, поражаемая во фланг русской канонерской лодкой («Бобр») и тяжелой артиллерией… также несла большие потери… ее положение стало настолько трудным, что ее решили поддержать последним батальоном, оставшимся в резерве армии…» («Осада Порт–Артура». Кр. ист. исслед. Сост. герм. Генеральным Штабом.).

Сам генерал Оку доносил: «Из–за упорного сопротивления неприятельской пехоты, положение не изменилось до 5 ч. дня… В виду этого я был вынужден приказать нашей пехоте предпринять штурм позиции и овладеть ею, даже тяжелой ценой, а нашей артиллерии приказано было расходовать оставшиеся снаряды… Пехота нашей первой дивизии бросилась вперед на позицию неприятеля, храбро и отважно, но благодаря жестокому фланговому огню неприятеля, большое количество наших людей было быстро убито или ранено. Положение стало критическим, так как дальнейшее наступление казалось немыслимым» («Русско–японская война», Т. VIII. «Оборона Квантуна и Порт–Артура», Ч. I.)…