Портной из Панамы

Трио развернулось и дружно двинулось вперед, к следующей комнате, в центре был Король-Солнце. Предназначение ее можно было сформулировать как святая святых, или рабочий кабинет президента. Двери находились всего в трех футах от того места, где стоял Пендель. Он изобразил улыбку и, сжимая чемоданчик в руке, тоже сделал шаг вперед. Серебристая голова приподнялась и обернулась к нему, но васильковые глаза видели только стену. Трио прошло мимо Пенделя, двери в святилище затворились. Марко вернулся.

— Вы портной?

— Да, сеньор Марко, именно так, к вашим услугам и услугам его превосходительства.

— Ждите.

Пендель терпеливо ждал, как, впрочем, и положено всем, кто состоит в услужении. Прошли годы. Дверь снова отворилась.

— Живее, — приказал Марко.

Спроси, где он пропадал в Париже, Токио и Гонконге.

В углу комнаты высилась резная позолоченная ширма. Уголки украшены позолоченными венками из гипса. Перекладины увиты золотыми розами. Озаренный со спины падающим из окна светом, перед ней величественно возвышался Его Прозрачность в черном пиджаке и полосатых брюках. Ладонь президента была мягкой, будто у пожилой дамы, но куда крупней. Коснувшись ее шелковистых подушечек, Пендель почему-то вспомнил тетю Рут, как ощипывала она цыплят для воскресного супа, а Бенни, сидя у рояля с поднятой крышкой, напевал «Божественную Аиду».

— С возвращением домой, сэр, после многотрудного путешествия, — сдавленным от волнения голосом пробормотал Пендель.

Впрочем, было неясно, расслышал ли Величайший Мировой Лидер его приветствие, поскольку в этот самый момент Марко протянул президенту красный телефонный аппарат без провода, и он заговорил:

— Франко? Прошу, не доставай меня всей этой ерундой. Объясни, что ей нужен адвокат. Увидимся вечером, на приеме. И слушай, что я тебе говорю.

Марко забирает красный телефон. Пендель открывает чемоданчик. Нет, не карнавальный костюм, а недошитый до конца фрак с незаметными нагрудными вставками — чтоб выдержал вес двадцати с лишним орденов, которые сейчас мирно покоились в маленьком гробике, проложенные слоями тонкой ароматизированной бумаги. Девственница бесшумно выходит, а Хозяин Земли заходит за золотую ширму, снабженную изнутри зеркалами. Ширма — один из дворцовых раритетов, настоящее произведение искусства. За ней и исчезает серебристая, столь любимая народом голова, а потом появляется вновь — президент снял брюки.

— Не будет ли ваше превосходительство столь добры… — бормочет Пендель.

Из-за золотой ширмы высовывается рука президента. Пендель накидывает на нее черные брюки. Рука и брюки исчезают. Снова звонит телефон. Спроси, где он пропадал.

— Посол Испании, ваше превосходительство, — говорит сидящий за столом Марко. — Просит о личной аудиенции.

— Скажи: завтра вечером, после тайваньцев.

И вот Пендель стоит уже лицом к лицу с Повелителем Вселенной, Великим Мастером панамской политической шахматной игры, человеком, у которого находятся ключи от двух самых больших в мире ворот, который определяет будущее мировой торговли и баланс сил на международной арене двадцать первого столетия. Пендель деликатно засовывает два пальца за пояс президентских брюк, а Марко сообщает о новом телефонном звонке. От некоего Мануэля.

— Скажи ему: в среду, — говорит президент. Голова его торчит над ширмой.

— Утром или днем?

— Днем, — отвечает президент.

Брюки немного свободны в талии. Если с расстоянием от пояса до промежности все в порядке, значит, все дело в длине штанин. Пендель приподнимает пояс. Концы брючин тоже приподнимаются, целиком открывая шелковые носки президента, от чего тот на миг становится похож на Чарли Чаплина.

— Мануэль говорит, что завтра днем нормально, если речь идет о девяти лунках, не больше, — строго предупреждает президента Марко.

И вдруг все вокруг замирает. Как позднее описывал Пендель Оснарду, на святилище снизошла благословенная тишина. Никто не произносил ни слова. Ни Марко, ни президент, телефоны тоже молчали. Великий шпион всех времен и народов стоял на коленях и закалывал булавками брючину на левой президентской ноге, но присущая природная смекалка его не оставила.

— Могу ли я спросить его превосходительство, удалось ли вам хоть немного отдохнуть во время многотрудного и славного путешествия на Дальний Восток, сэр? Возможно, немного спорта? Прогулки? Ну и маленькие вылазки в магазины за сувенирами, вы уж простите меня за прямоту?..

А телефоны по-прежнему молчат, ничто не нарушает благословенной тишины, пока Хранитель Ключей от Баланса Мировых Сил обдумывает свой ответ.

— Слишком плотно, — объявляет он. — Вы слишком туго затянули меня в поясе, мистер Брейтвейт. Почему это вы, портные, не даете своему президенту дышать?

— «Знаешь, Гарри, — говорит он мне, — эти парки в Париже, это что-то! Я бы завтра же устроил такие в Панаме, если б не проклятые застройщики и коммунисты!»

— Погоди, — бормочет Оснард, торопливо строча в блокноте и переворачивая страничку.