Портрет с одной неизвестной

В экскурсионном отделе интеллигентная седенькая дамочка подтвердила Павлу, что Собакин действительно был золотопромышленник, миллионщик и, как многие купцы того времени, благотворитель, щедро жертвовал на церковь, на городское благоустройство. Правда, отличался крутым нравом, самодурствовал. Смерть Ивана Собакина в самом деле покрыта тайной. Даже в местной газете заметка была, что, мол, исчез и где могила неизвестно.

– Вот оно как дело обернулось…

Прошло некоторое время, прежде чем Павлу удалось все хорошенько обдумать, сопоставить и проанализировать. Вслед за стариком Собакиным встретился ему еще один «говорящий» портрет, потом еще. Конечно, подавляющее большинство живописных полотен, которые он копировал, так и оставались безучастными, «немыми». Но… дело набирало обороты. Он научился распознавать их, чувствовать и буквально с первого беглого взгляда мог определить, какой это портрет.

Работа над копией больше не казалась ему скучной, механической, и он, открывая в ней новые привлекательные стороны, привык и полюбил свое ремесло. Про себя самого и про свои «губительные способности» Павел тогда тоже многое понял. Его страшный дар не пропал, а, казалось бы, видоизменился, обрел другие очертания. Но дар этот больше не душит, не гнетет, не убивает в нем художника. С ним можно жить и работать.

В первые дни после кражи именно с Мириной подачи информация о портрете Элены Гомэш оперативно поступила на антикварный портал и в журнал «Русский антиквар». Кроме того, она же выступила инициатором рейда по блошиным рынкам, руководствуясь принципом:

– А вдруг. Сам посуди, все зависит от того, кто украл! Если идиот, то настоящая стоимость работы ему, скорей всего, неизвестна. «Дорогая» – это для него и пять, и десять тысяч долларов. Так ведь? Тогда портрет может всплыть где угодно, даже в Измайлове. Там свободный рынок. Мал горшок да кашу варит… так что дуйте с Лизаветой на блошку, – посоветовала она и еще дала подробные инструкции, как задавать вопросы, чтобы тамошние «барыги» не всполошились.

И они подули в Измайлово, несмотря на Лизины протесты. Вообще настроение «пострадавшей» владелицы Павлу не нравилось. Оптимизма его Лиза не разделяла. К поискам относилась скептически. Тем более что толку от посещения Измайлова было немного. Хотя, конечно, Лиза не уставала горячо благодарить Павла за помощь и при малейшей возможности составляла ему компанию.

– Все-таки не понимаю, зачем тебе все это нужно? Столько сил на поиски уходит. Мне просто жаль твое время, Паш. Неужели ты в самом деле веришь, что картину удастся вернуть?

Но Павел разговоры эти пресекал в зародыше и по наводке Миры отметился еще в трех других местах, где, по ее словам, могли приторговывать антиквариатом «с душком». Лиза же продолжала сомневаться и сетовать, церемонно извиняясь всякий раз, когда не могла участвовать в «их расследовании». Пора у нее была горячая, так как семейство в полном составе вернулось на валентиновскую дачу. И Павла сразу по приезде с ними познакомила. Ольга Васильевна спешно готовилась к празднованию своего 65-летия, приходившегося на последние дни августа. Дочь Василиса догуливала последние каникулярные дни, а Лиза, озабоченная и началом учебного года, и маминым юбилеем, в панике носилась по магазинам. Кража картины и Ленькино ранение дам, конечно, потрясли, особенно переживала Вася.