Поручает Россия. Пётр Толстой

Из Энциклопедического словаря

Издание Брокгауза и Ефрона,

Т. XXXIII. СПб., 1901

ОЛСТОЙ (Пётр Андреевич, граф, 1645—1729) — сын окольничего Андрея Васильевича Толстого. Служил с 1682 г. при дворе стольником: 15 мая этого года, в день стрелецкого бунта, энергично действовал заодно с Милославскими и поднимал стрельцов, крича, что «Нарышкины задушили царевича Ивана».

Падение царевны Софьи заставило Толстого резко переменить фронт и перейти на сторону царя Петра, но последний долго относился к Толстому очень сдержанно, недоверчивость царя не поколебали и военные заслуги Толстого во 2-м Азовском походе (1696). В 1697 г. царь посылал «волонтёров» в заграничное учение, и Толстой, будучи уже в зрелых годах, сам вызвался ехать туда для изучения морского дела.

Два года, проведённые в Италии, сблизили Толстого с западноевропейской культурой. В конце 1701 г. Толстой назначен был посланником в Константинополь, на пост важный, но трудный (во время осложнений 1710—1713 гг. Толстой дважды сидел в Семибашенном замке), к тому же отдалявший Толстого от двора.

Вернувшись в Россию в 1714 г., Толстой расположил к себе всесильного Меншикова и назначен был сенатором.

В 1715—1719 гг. Толстой исполнял разные дипломатические поручения по делам датским, английским и прусским. В 1717 г. Толстой оказал царю важную услугу, навсегда упрочившую его положение: посланный в Неаполь, где в то время скрывался царевич Алексей со своей любовницей Ефросиньей, Толстой, при содействии последней, ловко обошёл царевича и путём застращивания и ложных обещаний склонил его к возвращению в Россию.

За деятельное участие в следствии и суде над царевичем Толстой был награждён поместьями и поставлен во главе Тайной канцелярии, у которой в это время было особенно много работы, вследствие толков и волнений, вызванных в народе судьбою царевича Алексея (1718). С этих пор Толстой становится одним из самых близких и доверенных лиц государя. Дело царевича Алексея сблизило его с царицей Екатериной, в день коронации которой он получил титул графа.

После смерти Петра Толстой вместе с Меншиковым энергично содействовал воцарению Екатерины: он знал, что успех другого кандидата, малолетнего Петра Алексеевича, положил бы конец его карьере. Однако ни высокое положение, занятое Толстым при дворе (он был одним из шести членов вновь учреждённого Верховного тайного совета), ни доверие императрицы, ни изворотливость и опытность в интригах не уберегли Толстого от падения. Долго действуя рука об руку с Меншиковым, Толстой разошёлся с ним по вопросу о преемнике Екатерины. План австрийского посланника Рабутина возвести на престол сына царевича Алексея, женив его на дочери Меншикова, сделал его соратником Петра, но Толстой, опасаясь, что воцарение Петра II будет грозить жизнью ему и всей его семье, стоял за возведение на престол одной из дочерей Петра Великого. Меншиков пересилил, и 82-летний Толстой поплатился ссылкою в Соловецкий монастырь, где прожил недолго.

Сохранился дневник заграничного путешествия Толстого в 1697—1699 гг. — характерный образчик тех впечатлений, какие выносили русские люди петровского времени из своего знакомства с Западной Европой. Кроме того, Толстой составил в 1706 г. обстоятельное описание Чёрного моря.

Глава первая

арь Пётр сидел у края стола молча, наклонив голову. Рука его, свободно брошенная на тёмное сукно скатерти, чуть приподнималась от кисти, и указательный палец, украшенный чугунным перстнем, раз за разом ударял в крышку стола: тра-та-та… Тра-та-та… Рука у царя была тяжёлая, удары были явственны.

Царёв кабинет-секретарь[1] Алексей Васильевич Макаров поднял серое лицо от бумаг и посмотрел на мерно постукивающий Петров палец. В глухих звуках ему почудилась дробь солдатской побудки. Макаров опустил лицо и усерднее прежнего зашелестел бумагами.

Так продолжалось минуту, две.

Наконец Пётр кашлянул сырым горлом, сказал:

— Зови.

Макаров без промедления встал, прошёл на жилистых ногах вдоль стола, заваленного книгами, бумагами, картами, заставленного медными и чугунными отливками, и растворил дверь.

Тут же, словно он ждал на пороге, в палату вступил Пётр Андреевич Толстой, шаркнул подошвой башмака о навощённый паркет и, роняя букли парика впереди лица, низко склонил голову.

Не произнося ни слова, царь оглядел полноватую фигуру вошедшего, скользнул взглядом по буклям парика, оценивающе всмотрелся в расшитый золотом камзол и, скрипнув стулом, сказал:

— Пышен… Ну-ну, хватит гнуться, дела не терпят.

Голос у Петра был раздражённый, неспокойный, с нотками тревоги.

Пётр Андреевич выпрямился, и глаза его встретились с тёмными, без блеска глазами царя.