Порванные нити

– Ты что? Я же нити себе сделала, – сияя, сообщила она, – теперь мне не грозят брыли.

– Что? – В недоумении я разглядывала Ленку, пытаясь увидеть эти ее таинственные изменения.

– Смотри, – она стала показывать фотографии собственного лица в фас и профиль, которые должны были запечатлеть ее чудесное превращение в вечно юную нимфу, – правда же, подтянулся? – с надеждой спросила Ленка.

– Кто? – рискуя навлечь на себя гнев подруги, спросила я.

– Подбородок, Иванова! – рявкнула Ленка.

– Слушай, тебе всего двадцать семь, там нечему обвисать, – попыталась возразить я.

– Ну, видно же разницу! – не сдавалась подруга.

– При освещении. – Может быть, я вообще не привыкла дорожить любыми отношениями.

Убедиться в правоте такого умозаключения мне не дала Ленкина мама, Лидия Сергеевна. Оставив внуков смотреть телевизор, она присоединилась к нам. Опершись о подоконник, матриарх семейства хитро посмотрела на меня и спросила:

– Видела, что моя сделала?

– Нити? – уточнила я.

– Угу, – подтвердила женщина. – Скажи, дура?

– Спасибо, мама!

– Лидия Сергеевна! – сказали мы одновременно с Ленкой.

– Она еще и кредит на это взяла, – все так же хитро улыбаясь, продолжала Лидия Сергеевна.

– Не кредит, а рассрочка платежа! – не унималась Ленка. – Таньку вон замуж зовут, а она не идет. – Честно играть подруга не умела.

– И что ей там делать? – не осталась в долгу ее мать.

Сама она развелась с мужем, когда дочери не исполнилось и двух лет. Молодой художник, вопреки собственным уверениям, оказался слишком нежным для перипетий семейной жизни.

– Когда вы поняли, что Ленкин папа – не ваш принц? – спросила я, желая замять эту неловкую ситуацию.

– Да почти сразу и поняла, как поженились, – Лидия Сергеевна скрестила на груди руки, готовая предаться воспоминаниям, – я замуж-то уже порченая выходила, – усмехнулась она, – все, кто хотел, живот мой видели. И вот, спустя пару месяцев после свадьбы, натыкаюсь я на своего школьного ухажера. Он, как меня увидел, так давай возмущаться, дескать, что ж ты меня, милая, не дождалась. А мы даже за руку не держались, чтобы я там кого-то ждала! И вот, значит, этим же вечером долбится он к нам в дверь пьяный и что-то кричит о вечной любви. А этот, – женщина мотнула головой в сторону дочери, – папаша! Вместо того чтобы, как нормальный мужик, в морду дать этому балбесу, стал в форточку орать: «Помогите!» Вот я тогда первый раз подумала, что мой отец был прав.

Ленкин дедушка, Сергей Петрович, полковник в отставке, к выбору дочери отнесся скептически, но неожиданно для своего прямого характера повел себя деликатно. И, как показало будущее, поступил правильно. Помыкавшись с непутевым художником какое-то время, вскоре юная Лида с маленькой Ленкой вернулась в отчий дом. К мужчинам с тех пор Лидия Сергеевна относилась настороженно, предпочитая свой устоявшийся быт и заботу о дочери, характер которой временами так напоминал ей ее бывшего мужа.

– А когда он ушел в аптеку, – продолжала тем временем женщина, – и вернулся через несколько дней с блохастым голубем за пазухой, тут уж я не выдержала.

– С голубем? – не поняла Ленка.

– А что ты хочешь? Я, как забеременела, он меня иначе как голубкой и не называл. Вот, выразил, так сказать, свое обожание буквально, – рассмеялась Лидия Сергеевна.

Уже поздним вечером я все же отправилась к Александру, решив не впадать в панику раньше времени. По крайней мере, любви к пернатым за ним не водилось.

Глава 3

Квартира располагалась в старом обкомовском доме. Три комнаты и просторная кухня с прихожей. Я молча осматривалась, пока Александр расспрашивал риелтора.

Долгое время квартира пустовала. На стенах были обои с грязными следами от мебели. В углу в одной из комнат я наткнулась на детские каракули и отметки о росте на одном из косяков.

Остановившись на секунду, я улыбнулась собственным детским воспоминаниям – каждый год бабушка сама ставила меня к дверному косяку и по линейке отмеряла заветные сантиметры.

– Две кладовки, вы говорите? – услышала я вопрос Александра.

– Да, одна возле кухни, там часто делают встроенную гардеробную, раз она выходит в коридор. Это очень удобно, – зачастила женщина в тяжелом кардигане и очках в яркой оправе. – А вторая кладовка рядом с ванной. Ее обычно сносят, чтобы расширить комнату. Видите?

– Тань, что скажешь? – услышала я вопрос, ответ на который я все еще не придумала.

– Про кладовку? – В своих глазах я выглядела жалко.

– Про квартиру, – тепло улыбнулся он.

– А тебе нравится? – Я решила юлить до последнего.

– В целом, да. Можно, конечно, еще что-нибудь посмотреть. Тебе-то как?

– Ты прав, нужно посмотреть все. – Я постаралась раньше времени не обнадеживать Александра.

– Тогда я договорюсь о показе в конце недели и продолжим, – дежурно улыбнулась риелтор.

Я смущенно отвернулась, притворилась, что очень заинтересована видом из окна. Александр же со знанием дела принялся простукивать трубы и что-то спрашивать про капитальный ремонт дома. Со стороны все выглядело более чем благопристойно. Мы напоминали счастливую семью в поисках гнезда. Но в голове у меня была полная сумятица.