Читаем Посчитай до десяти полностью

— Я надеюсь, это не число людей, которых он планирует убить.

В помещении повисло молчание.

— Какая радужная перспектива! — пробормотал Джек.

— Давайте прослушаем кое-какие радужные новости, — блеснул остороумием Спиннелли. — Джек, прошу.

— Мы проверяли отпечатки пальцев весь день и всю ночь. Теоретически всем отпечаткам в классе рисования и научной лаборатории должны были найтись соответствия в базе. Все люди в Центре надежды, как преподаватели, так и учащиеся, сдавали отпечатки. Но один набор отпечатков не соответствовал ни одной записи в базе данных. И хотя сейчас это неважно, Мэнни они не принадлежат. Кроме того, отпечатки отсутствуют и в общей базе отпечатков для США, так что наш преступник к ответственности не привлекался.

— Выходит, какой-то человек работал или учился в этой школе, но отпечатков пальцев не сдавал, — задумчиво протянул Спиннелли.

— Возможно. — Миа встретилась взглядом с Ридом, и он практически увидел, как мечутся мысли у нее в голове. — Но Сикрест не производит впечатления человека не на своем месте. Он, конечно, скрытный сукин сын, но прекрасно знает, что происходит на этой территории. Я представить не могу, чтобы он позволил кому попало шастать вокруг школы. У Биксби хранятся карточки с отпечатками пальцев каждого учителя и каждого подростка, как бывших, так и настоящих. Каждый набор отпечатков должен соответствовать конкретному человеку.

Рид подумал, что понимает, к чему она клонит.

— Значит, либо Сикрест кого-то пропустил, либо одна из карточек, которые нам предоставил Биксби, не отвечает действительности. То ли это было сделано преднамеренно, то ли произошло случайно.

У Спиннелли заходили желваки.

— Снимите отпечатки со всех в этой школе. Тех, кто будет сопротивляться, тащите сюда.

Улыбка Мии походила скорее на волчий оскал.

— С удовольствием.

— Вы нашли какую-либо связь между документами Барнетта и Хилл? — продолжал Спиннелли.

— Гм, нет.

Ее самообладание на мгновение пошатнулось, и Рид не мог не подумать о том, что именно она делала, вместо того чтобы читать документы. Но у них ведь есть право на личное время. Он не станет испытывать на этот счет чувство вины. И надеялся, что и она не станет.

Миа откашлялась.

— Мы продолжим работу с документами. В программе новостей сообщили имена погибших?

— Я поймал два местных выпуска, — ответил Эйдан. — И на четвертом, и на седьмом канале сказали, что не раскрывают имен жертв, пока полиция не сообщит родственникам.

— Я видел новости по девятому каналу, — вставил Вестфален. — Та же ситуация.

— Да и пожар начался, когда все газеты уже ушли в печать, — добавила Миа.

Рид понял ход ее мыслей.

— Значит, мы можем предположить, что Биксби и его друзья еще не слышали об убийстве, если только они как-то в нем не замешаны.

Она кивнула.

— Думаю, нужно вернуться в Центр надежды еще до обеда. Я хочу проверить, сможет ли «ось зла» посмотреть нам в глаза.

Губы Рида растянулись в насмешливой улыбке.

— «Ось зла»? Биксби, Томпсон и Сикрест. Звучит.

Она улыбнулась в ответ, но снова помрачнела.

— И я хочу сообщить Мэнни, что Брук мертва. Возможно, эта новость выбьет его из колеи и он признается, что именно скрывал от нас.

— Дайте сначала мне с ним побеседовать, — попросил их Вестфален. — Я боюсь, если вы слишком сильно на него надавите, он сломается, и тогда мы уже ничего не сможем из него вытащить. Я буду готов к обеду.

— Хорошо. Но не позже. Я не хочу давать ему время на то, чтобы исправить огрехи в своей истории.

— Как насчет квартиры Адлер? — спросил Мерфи. — Камеры там есть?

— Нет, — вздохнул Рид. — Это место без выкрутасов, да и то, что у них реально было, давно не ремонтировалось. В нескольких блоках даже детекторы дыма фактически не работали. Нам придется опросить всех жителей по старинке, лично, чтобы узнать, не заметил ли кто из них преступника.

— Мерфи и Эйдан, вы опросите свидетелей, — распорядился Спиннелли. — Что-нибудь еще? — уточнил он, когда все встали. — Тогда встречаемся здесь же в пять. И, Миа, мне нужен конкретный подозреваемый, с именем.

Она вздохнула.

— Надежда умирает последней.


Четверг, 30 ноября, 08:15

Когда он разглядывал заголовки, ему пришлось щуриться. Он устал. Он подумал, не стоит ли позвонить на работу и сослаться на болезнь, но решил, что это будет выглядеть несколько подозрительным. При данных обстоятельствах.

Но какие это были обстоятельства! Вчера вечером ему крупно, неслыханно повезло. Четверо. Сгорели. Заживо. Это, наверное, рекорд. По крайней мере, для него точно. «Мой личный рекорд!» Он хихикнул и перевернул страницу «Буллетин». Судя по всему, они быстрее всех публикуют последние известия, а потому он начал с их статей. Но на первой полосе о нем ничего не напечатали. Там он нашел только пережеванную бурду со вчерашней пресс-конференции. Он расправил плечи. Из-за него одного устроили целую пресс-конференцию. Круто!

Он просмотрел другие новости. И остановился внизу третьей страницы, увидев два знакомых имени: Джоанна Кармайкл и — кто бы вы думали? — детектив Миа Митчелл.

Перейти на страницу:

Все книги серии Чикаго

Похожие книги

Абсолютное оружие
Абсолютное оружие

 Те, кто помнит прежние времена, знают, что самой редкой книжкой в знаменитой «мировской» серии «Зарубежная фантастика» был сборник Роберта Шекли «Паломничество на Землю». За книгой охотились, платили спекулянтам немыслимые деньги, гордились обладанием ею, а неудачники, которых сборник обошел стороной, завидовали счастливцам. Одни считают, что дело в небольшом тираже, другие — что книга была изъята по цензурным причинам, но, думается, правда не в этом. Откройте издание 1966 года наугад на любой странице, и вас затянет водоворот фантазии, где весело, где ни тени скуки, где мудрость не рядится в строгую судейскую мантию, а хитрость, глупость и прочие житейские сорняки всегда остаются с носом. В этом весь Шекли — мудрый, светлый, веселый мастер, который и рассмешит, и подскажет самый простой ответ на любой из самых трудных вопросов, которые задает нам жизнь.

Александр Алексеевич Зиборов , Гарри Гаррисон , Илья Деревянко , Юрий Валерьевич Ершов , Юрий Ершов

Фантастика / Боевик / Детективы / Самиздат, сетевая литература / Социально-психологическая фантастика
Тьма после рассвета
Тьма после рассвета

Ноябрь 1982 года. Годовщина свадьбы супругов Смелянских омрачена смертью Леонида Брежнева. Новый генсек — большой стресс для людей, которым есть что терять. А Смелянские и их гости как раз из таких — настоящая номенклатурная элита. Но это еще не самое страшное. Вечером их тринадцатилетний сын Сережа и дочь подруги Алена ушли в кинотеатр и не вернулись… После звонка «с самого верха» к поискам пропавших детей подключают майора милиции Виктора Гордеева. От быстрого и, главное, положительного результата зависит его перевод на должность замначальника «убойного» отдела. Но какие тут могут быть гарантии? А если они уже мертвы? Тем более в стране орудует маньяк, убивающий подростков 13–16 лет. И друг Гордеева — сотрудник уголовного розыска Леонид Череменин — предполагает худшее. Впрочем, у его приемной дочери — недавней выпускницы юрфака МГУ Насти Каменской — иное мнение: пропавшие дети не вписываются в почерк серийного убийцы. Опера начинают отрабатывать все возможные версии. А потом к расследованию подключаются сотрудники КГБ…

Александра Маринина

Детективы
1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне / Детективы