Пощады не будет

В отличие от большинства остальных гостей ему выделили отдельную комнату, вернее даже, зал, у левой стены которого располагалось огромное ложе, накрытое целой горой белоснежных шкур снежного тигра. Света в зале не было, хотя неподалеку от ложа маячил массивный держатель для факелов, очага тоже, поэтому Грон равнодушно скользнул взглядом по смутно белевшему в темноте ложу и взмахом руки отпустил мальчика, бухнувшего поднос на его край. Размеры ложа были таковы, что этот поднос Грону помешать не мог никак. На ложе вполне уместился бы и весь стол, за которым этим вечером пировали они со старейшиной и его наиболее приближенными людьми.

Когда массивная, сделанная, похоже, из половинок древесных стволов и потому больше напоминающая крепостные ворота дверь его комнаты захлопнулась за спиной слуги, Грон потянулся и сладко зевнул. Брр… а ночи-то в горах холодные. Немудрено, что на ложе навалено столько тигровых шкур. Грон присел на край необъятного ложа, стянул перевязь с ангилотом и принялся расшнуровывать камзол, как вдруг за его спиной раздался какой-то шорох. А в следующее мгновение чья-то рука ухватилась за ножны ангилота. Грон резко качнулся в сторону, уходя из-под удара, а затем, молниеносно перехватив чужую руку, качнулся вперед, перебрасывая через себя обладателя этой руки… чтобы в следующее мгновение, оторопев, застыть, глядя, как обнаженное женское тело ловко приземляется на спружинившие руки и откатывается к дальней стене, по пути сбив держатель для факелов, с грохотом рухнувший на пол…

Из-за его спины послышался мелодичный женский смех. Грон медленно обернулся.

— А он довольно ловок, Линдэ, — смеясь, сообщила сестре Эмальза, выбираясь из-под шкур и гибким движением придвигаясь к Грону.

— Ловок, но груб, — ворчливо отозвалась Линдэ, поднимаясь на ноги и потирая бедро. — Так швырнуть девушку, всего лишь собравшуюся помочь мужчине раздеться.

— Он воин, Линдэ, — все так же смеясь, сообщила ей Эмальза, — воины часто грубы. Но неужели ты предпочтешь им крестьян?

Линдэ, уже приблизившаяся к Грону вплотную и, подбоченясь, вставшая прямо перед ним, совершенно не стесняясь своей наготы, в ответ лишь шумно фыркнула, будто кошка. Эмальза же, придвинувшаяся к нему так, что ее роскошная грудь коснулась его спины, протянула руки и ухватила его за камзол.

— Помоги ему снять сапоги, сестра, — мягко произнесла она, нежно, но властно потянув вверх камзол.

— Э-э-э… девушки, — опомнился Грон, — я, конечно, поражен вашей красотой и заботой, но…

— Не беспокойся, Грон, — прервала его Линдэ, уже стянувшая с него левый сапог. — Мы умеем обращаться с мужчинами. Ты не пожалеешь.

— А если ты устанешь, — отозвалась Эмальза, принимаясь за его нижнюю рубашку, — у тебя же был трудный день, правда? — то мы сумеем сделать так, чтобы твое естество снова нас захотело.

— Мы редко так делаем с мужчинами, — продолжила Линдэ, отшвыривая его правый сапог и поднимая руки к ремню, удерживающему его брюки, — вот еще, баловать их… к тому же они и так всегда нас сильно хотят. Но ты нам понравился. Сильно понравился.

— Так, как еще никто не нравился, — подтвердила Эмальза и, обхватив его руками, крепко прижала к себе, помогая сестре сдернуть с него брюки и обнажая… его действительное отношение ко всему происходящему.

После чего любые возражения Грона уже выглядели бы неубедительно…

5

— Значит, твои парни установили контакт с шестью мастерами?

Тилим кивнул. На самом деле с одиннадцатью, но пятеро пока были на стадии осторожного прощупывания. А вот остальные шестеро уже практически согласились отдаться под руку королевы Агбера. Если только люди королевы сумеют извлечь из застенков Черного барона некоторых дорогих им людей и… гарантируют, что их никогда и нигде не настигнет его карающая длань.

— Хм, здорово… А что за мастера-то?

— Бумагоделов двое, потом литейщик, стекольщик… — начал перечислять Тилим.

Сидевший напротив него Шуршан только согласно кивал.

Поездка по мастерским и мануфактурам мастре Ушуга запомнилась Тилиму как некое фантастическое путешествие. Они располагались не так далеко от Дагабера. В небольшой горной долине, выход из которой закрывала крепость под названием Либвэ, в которой, как они уже знали, располагался некий аналог школы маркиза Агюена. Так что проникнуть в эту долину, как, впрочем, и покинуть ее, не имея специальных пропусков или не обладая особыми навыками, было чрезвычайно затруднительно…