Пощады не будет

— И-эх… — Имах сладко потянулся и, скособочившись, начал сползать с облучка. — Глупый ты, Банг, я тебе скажу, — начал он, обходя лошадей и беря их под уздцы. — Нешто обязательно говорить надо, чтобы понять зачем. Сам умом раскинь, — Имах потянул лошадей со двора, — зачем я ему понадобиться мог. А можа, мне струмент какой надо взять, топор там али веревку…

— Ты куда лошадей-то повел? — обеспокоенно спросил Банг.

Имах остановился, окинул его снисходительным взглядом и покровительственно покачал головой:

— Я и говорю, глупый ты. Я же сейчас с тобой пойду, так?

— Ну… так.

— А как можно лошадей во дворе оставить? Эвон, смотри сколько всякого на земле накидано — и тес, и трубки какие всякие, и проволока. А ну как лошади чего спутаются и ноги поранят? С меня ж потом мастре за это шкуру спустит.

С этими словами возничий вывел лошадей и волочащийся за ними рыдван за ворота склада и привязал у коновязи, не обращая никакого внимания на сильно помрачневшего Банга. После чего окинул ленивым взглядом переулок, в который выходили ворота, и, развернувшись к Бангу, угрюмо пялившемуся на него из проема ворот, снова потянулся, скрестив руки за спиной.

— Пошли уж… — зло бросил Банг, — мастре тебя там уже заждался.

— Так точно никакого струмента не надо? — снова спросил Имах.

— Нет же, говорю. Нужен был бы — сказал бы! — нетерпеливо рявкнул Банг. — Пошли, говорю.

Имах сокрушенно мотнул головой и вразвалочку двинулся в ворота мимо Банга. Он не сомневался в том, что за складом установлено наблюдение. Но вот был ли наблюдатель настолько внимательным, чтобы заметить знак, который он изобразил скрещенными ладонями, когда потягивался? В этом он был не очень уверен. Значит, если внутри склада происходит нечто опасное, ему следует постараться непременно остаться в живых и успеть продублировать сигнал. Иначе он подведет не только мастре, но и онотьера…

Внутри склада было довольно сумрачно, но Имах, шедший за Бангом, заранее, еще во дворе, прижмурил глаза, оставив лишь маленькую щелку. Поэтому, когда они шагнули за складские ворота, Имах не только не ослеп от внезапно навалившегося сумрака, но еще и успел сделать короткий шаг в сторону, оказавшись не перед, а чуть правее Банга, который как раз не проявил подобной предусмотрительности. А чего ему было бояться с этим тупым крестьянским увальнем, единственное достоинство которого было в том, что он умело ухаживал за лошадьми? Так что когда Банг нанес привычный удар стилетом, который должен был попасть этому уроду-возничему в печень, его рука отчего-то провалилась в пустоту. А в следующий миг крепкий кулак врезался ему в гортань…

— Тихо, сука!

Банг хрипло втянул воздух и подслеповато блымнул глазами. В глазах плыло. Тупо болело темечко. Владетель! Что случилось?

— Где мастре Тилим?

И этот шепот… он такой знакомый. Банг провел рукой по лицу. Оно было мокрым. Он что, попал под дождь? Какой дождь?! Банг дернулся, но сразу же получил сильный удар под дых.

— Тихо, я сказал. Где мастре Тилим? Быстро!

— Ты?! — изумленно выдохнул Банг, уставившись в глаза совершенно невредимому возничему Имаху.

Но в следующее мгновение ему в рот грубо и бесцеремонно вогнали какой-то обломок деревяшки… а затем он сам вцепился в нее зубами, не обращая внимания на то, что занозы вонзаются ему в нёбо и язык. Потому что этот… этот… да какой он, к Владетелю, возничий! Эвон как ловко с кинжалом управляется. Оттяпал мизинец так, что его едва не вывернуло от боли…

— Итак, спрашиваю в последний раз: где мастре? — холодно произнес возничий, вытащив из его рта деревяшку. — А вздумаешь молчать — отрежу язык Раз он мне все равно без надобности.

— Т-там, — прошипел Банг, со страхом глядя на это порождение Запретной пущи, в которое превратился деревенский увалень Имах.

— Где «там»?

— В той с-стороне, за п-парусиной.

— Живой?

Замерев на мгновение, Банг с натугой мотнул головой. Врать этому преобразившемуся возничему он не рискнул.

— Н-нет… Но это не я.

В этот момент складские ворота снова бесшумно распахнулись, чуть осветив внутреннее пространство огромного склада, и этот преобразившийся возничий замер, мгновенно поднеся к горлу Банга его же собственный стилет. Причем он держал его столь умело, что Банг не сомневался — если он даже вздохнет чуть более шумно, чем необходимо, лезвие мгновенно располосует ему гортань.

— Эй, парень, — послышался из-за чуть приоткрытой створки чей-то тихий шепот, — ты здесь? Ты наш, что ли, раз знак знаешь?

— Наш я, наш, — не оборачиваясь, кивнул Имах, чуть ослабив напряженную руку, но не отрывая взгляда от Банга. — И знак не зря подал. Что-то странное здесь творится. И мастре, как этот урод говорит, за то жизни лишился.

— Мастре Тилим? — удивленно переспросил голос, после чего в поле зрения Банга появились еще трое, одетых как обычные горожане.