Посланец старейшин

Юсуфов нажал потайную кнопку, и дверь отворилась. Охранник увел Христенко. Выходя из комнаты, тот оглянулся на своего мучителя. Оставшись один, Юсуфов успокоился, взял папку, расстроенный тем, что дал волю гневу, и отправился в свой кабинет наверху. Христенко зря сказал, что он не умеет вести допрос. То, что сейчас произошло, и не было никаким допросом. Полковник просто использовал еще одну возможность перебить сон арестованному.

Через десять минут Юсуфов набросал черновой график подобных перебивок, которые будут продолжаться до тех пор, пока старик, освобожденный от своей должности в СВР, не сознается в предательстве и не расскажет о содержании диска, который он передал Елене Ванеевой. Оставалось надеяться, что это случится раньше, чем он умрет, а жить ему, похоже, осталось всего несколько дней.

Раздался стук в дверь кабинета.

– Войдите, – откликнулся Юсуфов.

Вошли два агента ФСБ в цивильной одежде. Один из них был пятидесятивосьмилетним краснолицым ветераном, другой – новичок лет двадцати пяти, высокий парень с коротко стрижеными светлыми волосами. Глаза его бегали, он боялся посмотреть на начальство, настолько плохи были новости, которые они принесли.

– Мы ее потеряли, – жалобно промямлил ветеран.

Сначала Юсуфов ничего не сказал, стараясь показать, насколько он терпелив, хотя, услышав эту новость, Илья Васильевич готов был взорваться. Пока он прикуривал, прошло несколько невыносимых секунд. Потом шеф выпустил струйку дыма в направлении двух несчастных агентов, от чего они съежились еще больше.

– Итак, если я правильно понял, – наконец заговорил Юсуфов, – вы проследили за Ванеевой до отеля «Невский Палас», а не до их квартиры, где она должна была встретиться с мужем. Потом вы видели, как Иванов входит в отель, причем камеры перекрывали все входы. Предполагалось, что, оставшись с ним наедине, Елена вытянет из него информацию. Потом почти два часа спустя она покинула отель через служебный вход, чтобы оторваться, как вы говорите, от наблюдения, и вы последовали за ней. Ванеева посетила несколько магазинов на Невском, где что-то покупала, потом зашла в церковь, откуда вышла с большим пакетом. После этого она поймала такси и вернулась в отель, после чего вы больше ни ее, ни его не видели. Я правильно излагаю?

– Да! – ответил ветеран. – Само собой, мы удостоверились, что Иванов там зарегистрировался, но когда нам показалось странным, что Ванеева больше не появляется, мы отправились в его номер, который оказался пуст. Отель был перекрыт снаружи и изнутри, мы обыскали его и допросили всех сотрудников. Горничная показала, что пара, по описанию схожая с Ванеевой и Ивановым, действительно находилась в номере, но никто не видел, как они уходили, а в отеле их нигде не было.

«Мало мне других проблем, так теперь еще и это», – подумал Юсуфов, затягиваясь сигаретой.

– И вы, значит, так и ушли ни с чем, – ровным голосом сказал он.

– Нет, там было нечто выпадающее из общей картины. Наряду с прочими хорошо одетыми гостями, которые заезжали и выезжали, примерно через три часа после возвращения Ванеевой из отеля вышел священник. Сперва мы ничего такого не заподозрили, но когда начали опрашивать персонал, выяснили, что никакой священник у них не останавливался. Они тоже видели, как он пересекает вестибюль и выходит. Но, конечно, к тому времени его и след простыл.

– А Ванеева?…

Молодой застыл на секунду, потом сказал:

– Возможно, она переоделась в униформу отеля и…

– И просто ушла, прикинувшись одной из сотрудниц, – закончил за него Юсуфов.

– Если она переоделась, то откуда же мы могли это знать, – сказал ветеран.

– Из общей картины, – пробормотал Юсуфов себе под нос.

– Мы прихватили с собой пленку, на которой заснят священник, – вставил молодой. – С вашего разрешения…

– Давай.

Молодой вставил кассету, которую сжимал в руках, в видеомагнитофон, включил монитор и стал дожидаться, пока тот прогреется. Потом он посмотрел, сколько пленки отмотано, и включил видеомагнитофон. На экране появилась картинка входа в отель, снятая из офиса, расположенного через дорогу. Бородатый священник в рясе с крестом на груди неторопливо вышел из отеля, он нес в руках атташе-кейс и сумку.

– Останови! – велел Юсуфов.

Молодой нажал кнопку, и картинка застыла. Юсуфов вгляделся в чуть размытое изображение.

– Добавь резкости и увеличь лицо, – последовал очередной приказ.

Молодой быстро заиграл кнопками компьютера, к которому был подключен видеомагнитофон, увеличил лицо, убрал рябь. Трудно было сказать, Алексей это или нет, особенно мешали черная борода и очки, но рот священника очертаниями напоминал рот Иванова. Да и общие пропорции тела были те же.

– Идиоты! – сплюнул Юсуфов. – Он ушел прямо у вас из-под носа! – полковник снова сел и вытащил новую сигарету. – Выключи.

Молодой выключил аппаратуру, а Юсуфов курил и думал, стряхивая пепел в пепельницу.

– Он перевербовал ее, – наконец заключил Илья Васильевич. – Я чувствовал, что ей нельзя доверять, и оказался прав. А сейчас она может быть где угодно, даже за границей.

Ветеран напрягся.

– Мы проверим аэропорты и вокзалы.