Посланец Сварога

– Ау-у-у!!! – поддержали его дружинники.

Лошади, и без того взволнованные, особенно те, кто получил стрелой, а то и не одной, кому-то и вовсе по три штуки досталось, чисто на инстинктах шарахнулись прочь.

– Ау-у-у!!!

Очередной вой дополнительно их подстегнул, ведь помимо воя повсюду чувствовался запах крови от раненых коней, и скаковые животные натурально обезумели, ломанулись прочь, лишь бы оказаться подальше от опасности. А тут еще стадный инстинкт включился, и вся эта масса, заводя друг друга, в едином порыве рванула на выход из долины. Из-за того, что кони были стреножены и тяжело ранены, многие спотыкались и падали, ломая себе ноги и ребра. Это, в свою очередь, вызывало настоящие завалы из тел, когда об упавших коней спотыкались другие кони.

Люди, что оказались на пути у обезумевших коней и не успели разбежаться в стороны, были самым натуральным образом стоптаны и раздавлены лошадиными копытами в кровавую кашу. Как выяснилось несколько позже, насмерть затоптали чуть больше сотни человек, еще около сотни пострадали, выйдя из строя с переломанными конечностями, ребрами и отбитыми внутренностями.

– Отходим!

Дружинники Руса ломанулись прочь. Их попытались преследовать разъяренные степняки, вот только это оказалось не так-то просто, учитывая, что нужно бежать по склонам и без особой привычки. А откуда она у степняков? Многие, споткнувшись, подвернув ногу, падали, вызывая заминки у остальных, а ведь убегавшие еще то и дело отстреливались, выбивая самых резвых преследователей.

Погоня тоже стреляла, вот только дружинники были все в доспехах, да еще щиты закинули на спину, так что если в них и попадали, то урона стрелы нанести не могли, в то время как стрелы дружинников редко когда пролетали мимо, ибо толпа преследователей была весьма плотной.

Ну а дальше дружинники, выскочив наверх, прикрывая отставших, расстреляв последние стрелы в кочевников, с трудом и проклятиями карабкающихся по склону вверх, вскочили на коней, сбереженных для них пятеркой новиков, оставленных в качестве коневодов, и просто ускакали.

48

Диверсия удалась на славу. Во-первых, Рус не потерял ни одного человека, не то что убитым, но даже ранений никто не получил. Во-вторых, результат по ликвидации подвижной силы превзошел все ожидания. На поле валялись сотни лошадиных трупов. В-третьих, имелись значительные потери среди степняков, на которые Рус, планируя диверсию, изначально не рассчитывал.

Отдельно лежало несколько десятков погибших, как тех, что раздавили кони, так и тех, что погибли в момент атаки диверсантов и преследования. Снова очень не хватало хотя бы простейшей подзорной трубы, но все же, присмотревшись, Рус пришел к выводу, что в общей сложности погибло порядка двух сотен человек. А ведь еще имелось большое количество раненых, пострадавших как от взбесившихся коней, так в результате обстрела.

Рус все это видел, фактически вернувшись на «место преступления». Вершина возвышенности, в которой располагалась долина, по-прежнему не охранялась. Да и смысл? Любой небольшой отряд дозорных будет уничтожен, но даже если он успеет сбежать, предупредив остальных, то быстро атаковать гуры не смогут, по крайней мере на лошадях, а пешком кочевники стараются не воевать.

Результатом ночной атаки можно считать то, что кутригурам сейчас явно не до продолжения похода. Они все еще отлавливали разбежавшихся коней, и вот с конями все было очень плохо. Мало какие кони не пострадали от обстрела. От ранений уцелели в основном те, что находились в непосредственной близости от основного лагеря. Да, там паслись лучшие боевые кони, а не заводные-ездовые и грузовые (таскавшие на себе продовольствие и часть вооружения с доспехами).

Кутригуры между тем продолжали медицинское освидетельствование конского состава, отводя большую часть осмотренных коней в сторону, удрученно мотая головами и осыпая диверсантов проклятьями.

Непосредственно в момент обстрела табуна животных погибло мало, разве что если стрелы попадали в жизненно важные места, вроде крупных вен, и органы: сердце, печень, почки… Больше погибло от паники из-за поломанных ног и ребер, а также ее последствий, когда стрелы попадали в брюшную область. Активное движение приводило к тому, что проникший глубоко в плоть наконечник сильно повреждал внутренности.

Но и те кони, что получили не самые тяжелые, на первый взгляд, раны, то есть в мышечные ткани, по большей части не пригодны для использования по прямому назначению. А виной тому все те же стеклянные наконечники. Во-первых, их очень сложно вытащить, так как они легко слетали с древка и оставались в ране. Во-вторых, наконечник легко обламывался в основании.