Посланник

– Следи за своей речью, ученик. Ты то и дело выходишь из роли полуграмотного мясника.

– Хотите полуграмотного – задавайте глупые вопросы, которые принято использовать при таких исследованиях. А то заставляют, понимаешь, все обдумывать самому и выдавать только готовые выводы!

– Смотри-ка ты, неужели прорезалось утонченное чувство юмора? Мое пребывание в этом мире уже не прошло даром!

Два очень опасных человека обменялись долгими взглядами.

– Поведение других ты объясняешь их личными особенностями или же нормами, принятыми в их культуре?

– И тем и другим.

– Успех приписываешь способностям самой личности или же помощи других, деньгам, удаче?

– И то, и другое.

– Ты предпочитаешь менять ситуацию в свою пользу или же подстраиваться под нее?

– И то, и другое.

Олег бросил папку с бумагами на стол и сделал странное движение руками, словно отказываясь иметь с ней какое-либо дело.

– Твои ответы не информативны, Юрий, – бросил на стол полный отвращения взгляд. – Кто бы сомневался.

– Учитель?

Олег вновь повернулся к своему первому помощнику, и глаза его были стары и бездонны.

– Те вопросы, по которым я тебя только что прогнал, должны очень грубо диагностировать такую характеристику культуры, как индивидуалистичность или, напротив, коллективизм. Как ты думаешь, к какому из этих полюсов прибивает людей, живущих на территории твоей страны?

– Коллективизм?

– Распространенное заблуждение. Исторически – да. Когда-то это была общинная крестьянская культура, со всеми вытекающими последствиями. Но сегодня? Вы слишком долго пытались подражать Западу. К тому же главной предпосылкой индивидуализма является уровень благосостояния и образования, а с этим здесь не так ужасно, как принято считать. Уж поверь, я знаю, с чем сравнивать!

– То есть мы, оказывается, все индивидуалисты? – В голосе Юрия прорезалось сдобренное здоровой иронией недоверие. Молодец, парень! Уже сейчас не позволяет вешать себе лапшу на уши.

– Здесь начинается самое интересное. Слушай внимательно и попытайся вникнуть. Были проведены исследования среди эмигрантов из России. Те, кто жил в странах с четко выраженной индивидуалистической культурой (в Америке, например), показывали очень явные, почти агрессивные коллективистские тенденции. Основные ценности: помощь ближним, отзывчивость, забота и так далее. Те же, кто переехал в такие страны, как Япония, становился искренним и яростным индивидуалистом. То же явление отслеживается и по другим показателям: открытость-закрытость групп, избегание неопределенности, дистанция власти, мускулинность-феминность... – Олег сделал паузу. – О чем вам это говорит?

– Москва – Третий Рим, Россия – буфер между Западом и Востоком, великая объединяющая роль, духовность...

– Не смешно.

Юрий закрыл глаза, расслабил плечи и задумался. Скорее даже погрузился в аналитический транс, как его учил Посланник. Наконец, выдохнув, произнес:

– Адаптационный потенциал. Потенциал сохранения собственной идентичности во враждебных условиях. – И уже нормальным, не машинным тоном: – Русский и в Африке русский! Тоже мне, новость!

– Это означает, друг мой, что ваш народ чрезвычайно трудно завоевать. Что и подтверждается всей историей государства Российского, включая памятные визиты господ Бонапарта и Адольфа. И... – Олег заговорил тише. – ...Мне даже думать не хочется о возможном развитии событий в будущем, где именно эти качества, отличающие ваш народ, окажутся наиболее востребованы.

До Юрия, похоже, только сейчас начало по-настоящему доходить. Он резко, почти болезненно вскинул голову, уголки губ побелели.

– Ты ведь тогда упоминал вторжение, так?

Посланник медленно кивнул. Произнес задумчиво, почти размышляя вслух:

– Мне думается, нам следует сосредоточиться на изучении тактик партизанской войны.

– Чушь! – Правая рука Юрия сжалась в кулак. – Полная чушь!

Олег взглядом попросил аргументировать это заявление.

– Все эти заумные методики... От них за километр несет пропагандой! Если бы русские были так горды и непобедимы, как пытаются изобразить, разве они бы позволили творить с собой такое?

Посланник покачал головой.

– Мы говорим о разных вещах, ученик. Поймите, ключевое слово здесь именно «позволили». Сталин ведь не просто сгноил в лагерях миллионы людей, он сделал это с радостного одобрения и при поддержке других миллионов. Они верили, что поступают правильно. Твой народ обладает гибкостью, понимаешь? А гибкий прут можно гнуть не ломая, как никогда не выдержит более твердый стержень. – Пятнадцатилетний пацаненок согнул в руках воображаемый металлический прут и посмотрел на сжавшего губы Юрия своими старыми и очень усталыми глазами. – И вот это «гнуть» меня и пугает больше всего.

Размышлять про «гнуть» Юрий не имел ни малейшего желания. Эта мысль требовала некоторого времени, чтобы с ней свыкнуться и обмозговать в благословенном одиночестве. Однако раз Олег вдруг ни с того ни с сего так разоткровенничался...

– Что же еще ты исследовал?

Посланник понимающе улыбнулся.