Посланник

Менелик, мельком взглянув на грамоту, милостиво кивнул, а ведь это его первый прием иностранного посла по всей форме, так что я становлюсь зачинателем местного дипломатического протокола. Подозвав казака с серебряным блюдом, я подал коробочку с перстнем и сказал, что это, как и портрет, личный подарок от русского императора абиссинскому императору. Менелик открыл коробочку, попробовал надеть перстень, пришлось – подобрать, на какой палец, но все же место среди других колец и перстней нашлось. Я был в шелковых белых перчатках, поэтому свой перстень с мадагаскарским сапфиром оставил под присмотром денщика.

Потом он посмотрел на портрет Александра III, я открыл крышку часов и сказал, что здесь русский царь получился лучше, все же писал один из лучших наших художников-миниатюристов. Менелик долго рассматривал портрет, как будто решая, стоит ли доверять этому европейскому государю, потом закрыл крышку и опять кивнул головой, мол, продолжай дарить.

Тогда я открыл шкатулку и сказал, что много слышал о красоте абиссинской императрицы Таиту Бетул, жаль, что ее нет здесь, но время военное… Мой государь посылает ей это украшение, что еще больше оттенит ее красоту. Открыл сафьяновую коробку и поднес диадему негусу. Он полюбовался игрой камней, видно, что – знаток, и опять милостиво кивнул. Мне показалось, что на этот раз он даже улыбнулся.

У меня было немного времени рассмотреть его лицо, пока Менелик любовался игрой камней диадемы. Вообще-то негус производил впечатление незлобивого человека, но волевого. Его не портили даже негроидные губы и приплюснутый нос – память генов какой-то бабки или прабабки из центральноафриканского племени, взятой когда-то в жены потомком Соломоновой династии с дипломатическими целями. В глазах негуса светился природный ум, который никаким образованием не приобрести: либо он есть, либо – нет.

Так, хватит пялиться на Менелика, следующий дар – в студию: альбом с видами русских столиц. Тут Менелик заинтересовался, жестом попросил меня подойти и стал расспрашивать, что это и где находится. Альбом получился отменным подарком – им был сломан некоторый официоз, и мы говорили если не на равных, то как друзья: как старший брат с младшим, но поездившим по свету и много знающим. Альбом мы смотрели минут пятнадцать, окружающие уже успели заскучать, даже придворные, которые тянули сначала шеи, чтобы рассмотреть картинки, теперь, за малым исключением, потеряли к ним интерес.

Менелик сказал, что попозже посмотрит его подробнее и задаст мне вопросы, которые непременно возникнут. Следующим подарком была златоустовская сабля. Я сказал, что это полностью – русская работа. Потом казаки поднесли и поставили к подножию трона разнообразную посуду. Наконец я взял рулон шелка и широким жестом развернул его у трона, сказав, что это мой личный подарок, сделанный на моих заводах с помощью моего изобретения – пурпурной краски. Я мог бы построить завод по окраске тканей, в том числе и такой, здесь, в Абиссинии, если на то будет воля негуса. Реакции не последовало, и я продолжил: учитывая, что идет война, мой государь послал в подарок храброму абиссинскому народу оружие, которое поможет одержать победу над захватчиками: семь пулеметов и восемь орудий со снарядами и патронами, а также пятьдесят новейших русских скорострельных винтовок, которые только начали выпускать русские заводы. От себя я привез в дар ручные бомбы, действие которых сравнимо с действием артиллерийских снарядов, но которые может использовать каждый солдат. Такого оружия нет ни у одной страны мира, в нем используется мощная взрывчатка, которую я сам разработал и тоже мог бы наладить ее производство здесь, в Абиссинии. Вот эта новость заинтересовала всех.

– Господин посол, а мог бы ты показать нам действие этих бомб? – спросил негус.

– Да, конечно, ваше императорское величество[87]

, нужна площадка не менее двухсот локтей в ширину. К сожалению, в обозе, который уехал к форту Мэкеле, было и мое имущество, например, эти бомбы, а также ящик мощных бомб, которыми солдаты могут разрушать укрепления врага. У нас остались бомбы против пехоты и всадников противника, которыми вооружен мой эскорт, но их тоже немного, так как мы уже потратили большую часть для того, чтобы уничтожить кавалерию кочевников. Но показать, как мы это сделали, я готов через два часа.

– Хорошо, мы посмотрим через два часа на это оружие, раз ты говоришь, что такого ни у кого нет, – и негус кивком головы дал понять, что аудиенция окончена.

А как же главный для меня вопрос? И дернул меня черт высунуться с этими гранатами, был бы еще случай, надо было на фоне подарков и заканчивать…