Посланник

Быстро бежит время, ох как быстро, промелькнули незаметно, пролетели годочки. Более сорока лет они прожили вместе и иногда ненароком вспоминали былые деньки. "А помнишь, Петя, как в Листвянку на мотоцикле ездили, я беременная была Иринкой, но ничего, ездили"? Или: "По лесу ты меня натаскал перед самыми родами, по горкам. И ничего. А сейчас молодежь не та уже пошла — все на сохранении больше лежат, чем на природу ездят. Двигаться мало стали. Я беременная полы мыла, а ты все твердил, что хорошо, так надо, место не прирастет и рожать легче будет".

Так уж, видимо, заведено природой, что старики в каждом веке твердили одно и то же: Не та молодежь пошла, не та. Вот у нас бывало…

Домой прибежал внук.

— Бабуля, дедушка, я по-французски говорить научился. Мама сказала, что получается у меня весьма неплохо, но надо еще подтянуться немножко.

Он что-то залопотал по-иностранному. Бабушка обняла его.

— Ох, господи, мы же, Димочка, не понимаем по-французски.

Заворчал и дед:

— Всыплю я ремня твоей матери. Что это делается, мучают ребенка с детства. В школу еще не пошел, а на трех языках говорит свободно. Что дальше-то будет?

— Дедушка, а ты, правда, маме ремнем можешь всыпать? — Заинтересовался внук. — Что тогда папа скажет, если маму побьют? Он тебя заругает, а мне жалко будет и тебя, и маму. Папа большой, он генерал, всех ругать может и меня тоже.

— Ох ты, боже ты мой, — всплеснула руками бабушка, — откуда у пятилетнего ребёнка такие мысли?

Она обняла внука.

— Бабуля, — вывернулся из объятий Дима, — вечно ты со своими обнимашками, надо мужчиной расти, а не обниматься.

Довольный дед захихикал украдкой, потом сделал серьезной лицо и произнес торжественно:

— Молодец, так держать, — и протянул внуку руку.

— А ну вас, обоих…

Бабушка махнула рукой и пошла в гостиную, включила телевизор.

— Обиделась бабушка, — вздохнул дед.

— Бабуля, ты на нас с дедушкой не обижайся, мы же мужики все-таки, а не девчонки Должны марку держать.

Бабушка ничего не ответила. Лишь подумала про себя: "Образованные растут и где только слов таких набрались — "марку держать"? Какую еще марку? Весь в отца, тоже, наверное, генералом станет".

Она позвонила повару, попросив принести обед внука к ним, потом связалась с воспитательницей, заявив, что внук обедает у нее.

Воспитательница не возражала, но и не одобряла таких поступков. Считала, что это расхолаживает дисциплину — другие дети ведь не могут уйти к свои бабушкам и дедушкам

Как не уговаривали родители, но Николай с Ириной твердо решили, что сын будет ходить в детский сад, ребенку необходимо общение со сверстниками. Потом определились немного иначе. Наняли образованную воспитательницу, подыскали еще пять детишек, и устроили на дому свой детский сад. Благо — место для этого имелось.

Николай поговаривал, что осенью можно отдать Дмитрия в школу. Развитый не по годам мальчик, скучно ему в детском саде, хоть и домашнем. Ирина пока молчала, не высказывая своего мнения, а дедушка с бабушкой возражали категорически. Не стоит раньше времени ребенка детства лишать, считали они.

Ольгу Федоровну Николай убедил быстро, она сама работала ранее учителем в школе. Попадались ей и одаренные дети, которым просто было скучно со сверстниками в учебе, хотелось познать большего, а не ограничиваться рамками программы. Сами, по своей инициативе, читали они учебники старших классов, понимали предмет и часто забывали сделать элементарные домашние задания. Получали, естественно, двойки и постепенно привыкали к плохим оценкам, к расхлябанности и теряли интерес ко всему. В итоге получался из ребенка не гений, а посредственная серая мышка. Она понимала это и считала, что если уж идти в школу, то во второй или третий класс сразу, совсем не интересно обучаться тому, что ты уже знаешь. Вопрос оставался открытым, март месяц на дворе и до сентября еще далеко, успеют определиться. Потом учебная комиссия определит уровень знаний, и с какого класса начать обучение.

Повар Сергей принес еду, и они пообедали втроем. Петр Валерьевич удалился к себе в комнату, где стал бинтовать запястье правой руки.

— Дедушка, ты руку на рыбалке натрудил, косточки не молодые, смазка в суставах плохая, вот и получился дискомфорт.

— Что, что получилось? — Переспросил дед.

— Дискомфорт. Это когда ощущения неприятные возникают. Болит рука и вроде бы не болит, словно мешает что-то и поднывает иногда неприятно. Вот, дедушка, ты меня на рыбалку не берешь, а зря. Рука теперь неделю или две болеть будет. Кому от этого хорошо?

— Дима, — серьезно ответил дедушка, очень удивившись не по возрасту развитой речи внука, — во-первых, ты в занят, в садике находишься, хоть и дома. Во-вторых, холодно на улице, а я часа три на рыбалке провожу. И, в-третьих, рыбачить научиться надо.

Бабушка замерла удивленно за стенкой, слыша такой взрослый разговор с внуком.