Посланник

— Хорошо, Ира. Тогда я кратко и почти тезисно. Уровень знаний Димы практически по всем известным предметам не ниже, чем у профессоров и академиков. По некоторым вопросам он гораздо выше их. Ориентировочно через неделю сюда прибудет комиссия МГУ принимать у него выпускные экзамены, как у лица, окончившего физический факультет. После этого Дима возглавит вновь созданный НИИ, два-три академика станут его заместителями. Я понимаю, что его организм детский, поэтому режим дня станет соответствовать физическим потребностям. Бабушку и дедушку я попрошу относиться к внуку, как и прежде, как к ребенку, а не как к генеральному директору одного из ведущих научно-исследовательских институтов страны. Где-то поругать, где-то пожурить, где-то помочь. Особенно в играх, связанных с физическими упражнениями, научить пользоваться молотком, топором, пилой. Чтобы Дима во взрослой жизни сам умел гвоздь прибить, прокладку на кранах поменять, отверстие в стене просверлить, рубашку постирать и так далее. О том, что Дима получит диплом, возглавит НИИ — никому говорить не надо. Для всех он обычный мальчик — не более. О его работе не будут знать ни генерал Фролов, ни генерал Суманеев. У меня все, хотелось бы знать ваше мнение, господа члены семейного совета.

Ирина видела, что родители в шоке. Конечно, сложно и необычно воспринимать такое с собственным внуком. Но лично она сыном гордилась. Ведь он не только Колин, но и ее сын, она его родила и выкормила собственной грудью.

— Я считаю, что ты прав, Коля. Диме не интересно со своими сверстниками. Пусть он лучше с дедушкой общается, на рыбалку ходит, учится инструментами пользоваться, бабушке помогает. Пусть знает, как посуду мыть, какими средствами пользоваться. Я думаю, что ему это интереснее будет. Дима, сам ты что скажешь?

— Я скажу только одно — меня услышали и поняли. Хочется на качелях покачаться, с горки прокатиться, в бассейне поплавать, порыбачить и физикой позаниматься. Многое хочется по-детски и по-взрослому.

Бабушка ничего не сказала. Подошла, обняла внука и заплакала.

LXIII глава

Бортовой пришел к ректору МГУ с просьбой о создании внеочередной государственной экзаменационной комиссии. Обычно такую комиссию возглавляет профессор с другого ВУЗа, но в данном случае решили поручить возглавить мероприятие ректору МГУ.

Он долго не соглашался, не смотря на уговоры директора ФСБ, и не понимал, по чему об этом просит именно директор, а не сам испытуемый или хотя бы его родители.

— Александр Васильевич, если вам необходимо для работы, чтобы испытуемый имел диплом нашего ВУЗа, то мы такой выдадим, и вы знаете, как это делается.

Ректор предложил Бортовому напитки.

— Спасибо. Но испытуемый не имеет высшего образования и даже общеобразовательного среднего.

— Александр Васильевич, на что вы меня толкаете, как мы можем экзаменовать человека, который даже в школе не доучился. Извините, но если бы вы занимали другую должность, то я бы вас просто выгнал. Еще раз простите.

— Виктор Антонович, я вас понимаю. Но вас просят лишь оценить уровень знаний человека. Вы доктор физико-математических наук, неужели вы и ваши коллеги не смогут понять уровень знаний испытуемого. Никто не просит выдавать липовый диплом. Я не человек науки, но, на мой взгляд, уровень знаний испытуемого выше профессорского. Что ему теперь — на первый курс МГУ идти, чтобы профессора поняли, что не могут его ничему научить, ибо знают меньше или гораздо меньше этого "студента". Поэтому я прошу вас, Виктор Антонович, пригласить в комиссию не просто профессоров, а самых именитых ученых.

— Если именно так ставится вопрос, то я готов. Пусть испытуемый приходит в июне на выпускные экзамены. Как его фамилия?

— Виктор Антонович, комиссия должна экзаменовать человека не позднее недельного срока. И не здесь, а в городе Иркутске. Президент в курсе, что я сейчас у вас и тоже поддерживает мою просьбу. Он надеется, что вы решите вопрос без волокиты, формальностей и обид. Фамилию вы узнаете несколько позже, я тоже полечу с вами, у меня там свои вопросы. Членам комиссии прошу не пояснять до времени истинной цели командировки и не ссылаться на мое ведомство.

Комиссия прибыла большая и солидная, как и просил директор ФСБ. На следующий день утром их привезли в Михайловскую усадьбу. Гостиную в доме немного переоборудовали. Поставили ряд кресел для профессоров и академиков, столики с минеральной водой и соком. Напротив такое же кресло со столиком для экзаменуемого, доску для записей.

Михайлов старший не стал говорить сыну заранее о намечавшемся экзамене, что бы не волновать его.

— Папа, мне можно сними говорить на уровне?

— Нет, сынок, на твоем уровне они не смогут общаться. Говори с ними на уровне профессора или академика.

— Хорошо, папа, я понял.

— Дима, я пойду к ним, а ты побудь здесь, Александр Васильевич тебя пригласит.

Бортовой, когда все собрались и расселись по креслам, попросил минуточку внимания: