Посланница. Тайна геллании

Я стряхнула с себя оцепенение и, поднявшись на четвертый этаж, сразу же наткнулась на богато украшенную дверь с вырезанной на ней эмблемой школы — черным вороном, склонившимся над книгой. Постучав и получив разрешение войти, я оказалась в кабинете директора — просторной комнате с высоченным потолком и огромным столом, расположенном в самом центре. За ним восседал как на троне пожилой мужчина. Темные короткие волосы уже успела посеребрить седина, но в карих глазах все еще играл юношеский огонек. Поднявшись из-за стола, Абелард поприветствовал меня и предложил присаживаться.

Я мысленно настроилась на нелегкий разговор и представилась.

— Мое имя — Алиэль де Лиэн. Я сестра Стэнтона и Рэйтона. Думаю, вы догадываетесь, зачем я к вам пришла.

Директор перестал улыбаться и с удивлением спросил:

— Мне казалось, у моих БЫВШИХ учеников есть младшая сестра.

Черт! С самого начала разговор пошел не в то русло! Я одарила его сияющей улыбкой и ответила:

— У нас небольшая разница в возрасте. Поэтому, многие считают нас ровесниками.

— И вы пришли, чтобы забрать их документы?

— Не совсем, — разочаровала я директора. — Я пришла узнать, что можно сделать, чтобы не допустить исключения моих братьев.

Абелард почесал подбородок и уверенно произнес:

— Уже ничего. Они оскорбили не только меня, но и моих коллег. Такое невозможно простить.

— Но дело в том…

— Алиэль, даже не пытайтесь меня переубедить. Вы только потратите свое и мое время. А это слишком ценная вещь, чтобы терять ее впустую.

Я кивнула, но отступать не стала.

— Я лишь прошу меня выслушать. Много времени я у вас не заберу.

Директор нервно постучал костяшками пальцев по столу.

— Хорошо. Говорите.

Я выдержала паузу и начала нагло врать.

— Когда отец узнал, что они натворили, то сразу же отправил меня в Геллион. Поверьте, как только близнецы приедут домой на каникулы, они сполна получат за свой дерзкий поступок. У нас поступают очень строго с нарушителями порядка, и братьям это не сойдет с рук.

— А почему господин де Лиэн сам не приехал ко мне?

Вот пристал! Все ему надо знать!

— Государственная служба не позволила ему покинуть Неаль. Но это обстоятельство не спасет братьев от наказания.

— Боюсь, вам не удастся меня переубедить, Алиэль. Они опоили весь учительский состав своей гадостью и пусть не рассчитывают на мое прощение!

Значит, весь учительский состав. Кажется, я слышала немного другое изложение событий. Ну, негодяи!

Он вновь поднялся в надежде проститься со мной.

— Я проведу вас на третий этаж в наш архив. Там вы сможете забрать документы братьев.

Ну уж нет! Никуда ты меня не проведешь!

— Ах! — Я достала платочек и смахнула невидимую слезинку. — Не хотела вам говорить, но видимо придется открыть вам нашу семейную тайну.

Абелард вернулся в кресло и заинтригованно спросил:

— О какой тайне идет речь? Я давно знаю ваше семейство, и всегда считал его одним из самых благополучных.

Зато я познакомилась с ним недавно. Демоны! Опять приходится импровизировать! Я заломила руки и с безграничной печалью в голосе всхлипнула.

— Нет, не стоит вам этого знать. Со дня рождения близнецов родители несут на себе тяжкое бремя, и я не в праве перекладывать его на ваши плечи.

Еще раз всхлипнув и пожелав Абеларду долго здравствовать и всегда оставаться таким же мудрым и чутким директором, я кинулась к двери.

— Алиэль, подождите! Возможно, я смогу вам помочь.

— Боюсь, нам никто не в силах помочь, но…

Я зарыдала и, вернувшись к столу, некоторое время усиленно терла глаза платком, отчего они покраснели, и со стороны казалось, будто я действительно плачу.

— Вот, выпейте. — Абелард протянул мне стакан воды и заботливыми глазами уставился на «сестру» своих учеников.

Я сделала несколько жадных глотков и «совладав» с собой, зачастила:

— Мы делали все возможное, чтобы болезнь не прогрессировала, но с каждым годом она становится все очевиднее для окружающих. — Я выдержала короткую паузу и, закатив глаза, простонала. — О боги, отец убьет меня!

Директор подался вперед и накрыл своей ладонью мою мелко подрагивающую руку.

— Алиэль, о какой болезни идет речь? Успокойтесь и объясните толком, в чем дело.

Я схватила веер и, помахав им перед носом, решила, что Абелард уже готов услышать "горькую правду".

— С раннего детства Рэйтон и Стэнтон вели себя не как все дети. Они могли часами быть веселы, а потом ни с того ни с сего впадали в меланхолию. Сначала родители не обращали на это внимания, но когда произошел первый приступ, они не на шутку перепугались.

Мальчики перевернули все вверх дном в кабинете отца и порвали несколько важных документов. Отец был в бешенстве. Но когда он начал допрашивать детей, они искренне недоумевали, почему их обвиняют в том, в чем они не виноваты.

Я замолчала, чтобы перевести дыхание. Абелард с нетерпением попросил продолжать.