Посланница. Тайна геллании

Господи, пусть она уйдет. Я готова стерпеть все, что угодно, только не эту боль. Я подняла голову и посмотрела затуманенным взглядом вперед. Дорогу мне преградил непонятно откуда взявшийся склеп. Прежде я никогда его не замечала. Может там будет не так холодно, и я смогу переждать, пока боль утихнет? Сейчас я не способна была отыскать дорогу к выходу. И снова что-то зашуршало, и размытые тени начали скользить между надгробий. Коротко вскрикнув, я с силой потянула на себя кольцо и услышала тихий скрип. Забежав внутрь, навалилась на тяжелую дверь, стараясь ее прикрыть. Сбежав по ступенькам, нашарила рукой стену и прислонилась к ней. Опустившись на пол, прикрыла глаза, склонив голову на руки. Боль не желала уходить, пробираясь от головы все ниже и ниже. Я почувствовала, как по телу пробежала знакомая дрожь и, откинув голову назад, приготовилась увидеть очередное видение…

…Несколько эмпатов внесли носилки в просторный освещенный факелами склеп. За ними следовали маги и седовласые старцы. Они приказали носильщикам опустить тело на землю и отодвинуть надгробную плиту.

— Спите спокойно, Владыка. И пусть никто и никогда не потревожит ваш вечный сон, — тихим спокойным голосом произнес старец.

Покрытое белой полупрозрачной тканью тело подняли и опустили в гроб. Эмпаты взяли плиту с четырех сторон и накрыли ею Владыку, навсегда похоронив его в мрачной тьме сырого подземелья.

— Теперь ваш черед, — обратился все тот же старец к магам.

Выступив вперед, они подняли руки и стали выкрикивать слова. Пока они кричали, тьма начала обволакивать могилу, сгущаться и, наконец, накрыла ее, словно купол.

— Надеюсь, это навсегда, — прошептал один из магов и пошел к каменной лестнице. За ним последовали и остальные. Постепенно огонь погас, погрузив склеп в вечный мрак…

Я открыла глаза и осторожно посмотрела вперед. Боль не ушла, но уже не была такой острой и я хотя бы могла думать о чем-то кроме нее. Я находилась в склепе одного из Владык. В том самом, что секунду назад видела в видении. Точно также как и тогда сырое помещение освещал тусклый свет факелов. Вот только стены обросли плесенью и паутиной. Я поежилась. Тут было очень сыро и противно. Осторожно поднявшись и все еще держась за стену, я стала пробираться к выходу, не сводя глаз с надгробной плиты. Глупо конечно опасаться, что оттуда сейчас может показаться высохшая кисть мертвеца, но все же я выбрала не самое подходящее место, чтобы прийти в себя.

Вдруг послышался звук отворяющейся двери, и на лестницу упала широкая полоса света.

— Кто вы и что здесь делаете?

На меня смотрели полные удивления и недовольства серые глаза, подернутые густой сеточкой морщин.

— Мне стало плохо и я… Я не помню, как здесь оказалась. Простите.

Пожилой эмпат спустился ко мне и подал руку.

— С вами все в порядке? — теперь уже с тревогой спросил он.

— Кажется… да. Голова только очень болит.

— Пойдемте. Я проведу вас к выходу и посажу в экипаж.

Я слабо улыбнулась и протянула руку к старику и вдруг его пальцы превратились в сухие пожелтевшие кости, которые попытались схватить меня. Я в ужасе закричала и зажмурилась.

— Очнитесь.

Я почувствовала, как что-то теплое коснулось губ. Жидкость полилась в горло, быстро распространяясь по всему телу. Мне вдруг стало тепло и совсем не страшно.

— Вы действительно больны.

Надо мной склонился все тот же старик. Он провел рукой по моему мокрому от пота лбу и поставил пустую фляжку на землю.

— Я вас напугал? Вы так кричали.

Я извиняющее улыбнулась и сказала, что это все нервы. Эмпат помог мне подняться и предложил опереться о его руку.

— Может, мне стоит позвать лекаря? Тут неподалеку живет один.

— Нет спасибо. Уже все хорошо.

Он повел меня вверх по лестнице к яркому дневному свету. Уже на самом верху я обернулась и посмотрела на мрачное сырое подземелье. В тот момент что-то кольнуло разум, но я была так поглощена только что пережитыми волнениями, что не придала этому особого значения.

Мы не спеша брели по припорошенной снегом тропке к воротам кладбища.

— Господин Эдинар, — так звали моего нового знакомого, — скажите, а кто там похоронен?

Эмпат нахмурил брови и тихим голосом проговорил:

— Не знаю. Я давно работаю смотрителем на кладбище. Ухаживаю за могилами, слежу, чтобы в склепах всегда горел огонь, ведь в любой момент покойного могут захотеть навестить родственники. Но в такие как этот склеп никто не приходит. На надгробии нет ни имен, ни титулов. Безымянная это могила.

Я задумчиво посмотрела на статую геллании, мимо которой мы только что прошли. Она казалась такой светлой и чистой, а там внутри я чувствовала совсем другое. Страх и ужас, а еще трепет перед чем-то загадочным, окутанным многовековой тайной.

— Как вы поняли, что в склепе кто-то есть?

— Я слышал, как вы еще будучи снаружи кричали, и поспешил на крик. Увидел, что дверь приоткрыта и спустился. А потом вы снова начали кричать и упали в обморок. Пришлось мне бежать за настойкой арании.

— Спасибо, она мне очень помогла. Я уже не чувствую боли.