После

— Я не могу жениться на тебе сейчас, счастье мое, — произнес он, взяв девушку за руки. — Но я хочу, чтобы ты носила мое кольцо. И знала, что я считаю тебя своей женой. Не перед людьми, но перед богом.

У Софии кружилась голова, когда Арен надевал ей на безымянный палец правой руки тонкий золотой ободок, усыпанный мелкими бриллиантами, и эмоций было так много, что она не могла дышать — и определить, где ее, а где его эмоции, не могла тоже.

— Это любимое кольцо моей матери, — сказал Арен тихо, переворачивая ладонь Софии и касаясь губами запястья. — Отец подарил его ей, когда делал предложение. Только ты и я будем видеть это кольцо, для остальных оно невидимо. Это сильный амулет, здесь и щитовая магия, и ментальная. Не снимай его никогда.

— Конечно, не буду. Арен… — София обхватила ладонями его лицо и тоже опустилась на колени. — Спасибо.

Он улыбнулся и поцеловал ее, прижав к себе так сильно, словно хотел влиться, врасти в нее, чтобы всегда быть вместе и никогда не разлучаться.

Жаль, что это невозможно.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Вечером Виктория долго заполняла список желаний, чувствуя, как то повышается, то падает настроение — в зависимости от степени выполнимости этих желаний. Но взгляд ее невольно возвращался к первому пункту, и она смотрела на него, закусив губу и не представляя, насколько это возможно.

«Я хочу, чтобы Арен любил меня». Да, все эти годы она вела себя… не очень хорошо, если не сказать безобразно, но сейчас ведь стало лучше! Он же и сам заметил. И может, со временем… если она будет стараться и дальше… может, у Арена получится полюбить ее?

Виктория вздохнула и нервно заломила руки. Защитница, как будет хорошо, если эта шаманка действительно найдет на ней какое-нибудь заклятье! Тогда Арен хотя бы сможет оправдать для себя ее поступки. Тогда он ее пожалеет, не станет больше отталкивать. И возможно, останется на ночь рядом с ней.

Виктория ужасно скучала по мужу, ей было мало тех коротких мгновений, на которые его хватало в последнее время. Так хотелось, чтобы Арен был с ней, целовал нормально, а не как ледяная глыба, и не стремился поскорее уйти.

Именно поэтому Виктория отчаянно надеялась на шаманку. Если вдруг она подтвердит, что на императрице было какое-то заклятье, это можно будет использовать для сближения с мужем. Ей очень хотелось оказаться не виноватой в том, что она совершала все годы брака. Истерики, ревность и даже преступления… Конечно, это все какое-то заклятье, а она сама ни при чем!

И Арен это поймет, обязательно поймет. Поймет и полюбит.

* * *

Арен всю ночь сжимал Софию в объятиях и никак не мог уснуть. Как и Агата с Александром, он не хотел, чтобы наступал завтрашний день и им вновь пришлось расставаться. И не до вечера, а неизвестно, насколько.

Известие о том, что следующую ночь он проведет с Викторией, София восприняла со спокойным смирением. Ни капли злости, досады или любого другого негатива — она просто поцеловала Арена и сказала, что все понимает и будет ждать следующей встречи. А потом поведала о просьбе жены называть ее на «ты». Или это было требование Агаты?

Конечно, его маленький манипулятор пока ничего толком не понимала, она лишь хотела, чтобы мама тоже хорошо относилась к Софии и дружила с ней. Но каково будет самой Софии «дружить» с Викторией?

— Я справлюсь, — сказала девушка, заметив его изумленный взгляд. — Не волнуйся. Спокойствие твоей жены — это твои комфорт и счастье, поэтому я справлюсь.

Арен даже не смог толком ничего ответить, только в очередной раз подумал о том, как же невероятно ему повезло. На фоне искренней и верной любви Софии остальная окружающая его тьма словно становилась чуть светлее и уже не так давила на грудь.

Перед сном император связался с Гектором и выслушал быстрый отчет о допросе Ванессы. Подробности дознаватель должен был рассказать днем на совещании, а вечером лишь сообщил, что выпотрошил из жены Аарона все, что мог, но информация касается в основном Виго Вамиуса и ее контактов с ним — больше ни с кем из заговорщиков Ванесса не общалась.

— Я думаю, они там понимали, что рано или поздно вы ее раскусите, — недовольно морщилась проекция Гектора. — Поэтому все коммуникации осуществлялись только через Виго, демоны его пожри… извините. Но кое-что полезное она таки сообщила.

— Знаешь, что мне интересно? — Арен задумчиво прищурился. — Хотя я понимаю, что это в большей степени лирика, но… Неужели Аарон не оставил требований не трогать родственников? При жизни брат ведь не хотел этого делать. Он ни во что не впутывал никого из них.

— Тут есть два варианта, ваше величество. Либо его последователи чихать хотели на эти требования, либо… намного больше, чем его высочество Аарон любил свою жену и детей, он ненавидел вас.

Утром в понедельник император с трудом оторвался от сонно-нежной Софии — поздно уснул, и вставать теперь было сложно. Но пришлось — дел на сегодня было назначено слишком много.