После армии

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Не надо к Раисе. Я чувствую, боль стихает.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА: Ты что, хочешь слух потерять? А это очень быстро. Как медик практикующий тебе говорю. Нагноения, воспаления, короче, не разувайся...

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА с сумками в руках уходит на кухню.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ:(тихо) Сорвалось. Я почему на даче-то не остался. Стихи я начал сочинять. Поэму серьезную.

ИЛЬЯ: Правда что ли?

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: Ты еще многого про меня не знаешь. Мы мало общаемся. Послушай, начало такое: "Зигзаг трубы тянулся по дому старой кладки и гражданин нагнулся помочь упавшей бабке..."

ИЛЬЯ: Нормально.

ЭДУАРД НИКОЛАЕВИЧ: На даче сочинять не могу, на улице не могу, в метро тоже не могу. Могу только в нашей уборной. Там рифма сразу идет. А вот в ванной рядом такого нет. Я специально больным притворился, а видишь, как получилось.

В прихожую быстро заходит ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА.

ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА:(ИЛЬЕ) Мы пошли. Делай что хочешь, только книжек лучше не читай, прости, сыночек, но тебя, по-моему, от них немножко замыкает.

ИЛЬЯ: Мама, пока.

Родители ИЛЬИ выходят. ИЛЬЯ идет в свою комнату. Останавливается в центре ее. Оглядывается. В комнате никого нет. К ИЛЬЕ сзади незаметно подходит АЛиНА и трогает его за плечо. ИЛЬЯ дергается, от неожиданности.

ИЛЬЯ: Ой, я думал, вы ушли.

АЛиНА: А где Вова?

ИЛЬЯ: Убежал.

АЛиНА: Бросил меня, значит, здесь.

ИЛЬЯ: Не знаю.

АЛиНА: Привет.

ИЛЬЯ: Привет.

АЛиНА: Ты ведь недавно из армии пришел?

ИЛЬЯ: Демобилизовался.

АЛиНА: Ну и как там?

ИЛЬЯ: По разному. Курить там начал.

АЛиНА: Что, совсем трудно было?

ИЛЬЯ: Да нет, просто начал и все. А ты чем занимаешься?

АЛиНА: Фигней. В театре играю.

ИЛЬЯ: Не любишь театр?

АЛиНА: Не люблю.

ИЛЬЯ: А что ты любишь?

АЛиНА: Цирк люблю. Смотреть, в смысле. Только я там не была с самого детства.

ИЛЬЯ замечает лежащий на кресле открытый "еженедельник", берет его, закрывает, подходит к кровати и прячет дневник под подушку.

АЛиНА: Прости.

ИЛЬЯ: Вы его читали?

АЛиНА: Да.

ИЛЬЯ: Смеялись?

АЛиНА: Быть таким пессимистом, по-моему, это вредно для здоровья.

ИЛЬЯ: Я нормально себя чувствую. А вот ты - нет.

АЛиНА: А ты откуда знаешь, как я себя чувствую?

ИЛЬЯ: У тебя на лбу написано.

АЛиНА: И что же там написано?

ИЛЬЯ:(очень серьезно) Что ты способна на настоящую любовь, на высокие чувства, что ты другая, а хочешь всех обмануть и строишь из себя какую-то дуру.

АЛиНА: Да что ты знаешь обо мне? Ты, хороший мальчик. Сам врешь на каждом шагу. Даже в дневнике. "Я люблю тебя, Алена!" Вранье!

ИЛЬЯ: Я люблю тебя. Это правда.

АЛиНА: Душу он распознал ранимую. Так я тебе и поверила. Что ж ты такой проницательный не распознал, что тебя два года твоя кошелка обманывала?

ИЛЬЯ: Я догадывался, с самого начала. Просто не хотел ее говорить. Она мне письма в армию писала. Я бы без них совсем загнулся.

АЛиНА: Вранье! Догадывался он. Все вранье!

ИЛЬЯ: Ты запуталась.

АЛиНА: Иди ты знаешь куда...

Раздается дверной звонок. ИЛЬЯ идет открывать. В квартиру сразу забегает продрогший ВОВКА в одних трусах. Он тут же бежит в комнату, поскорей надеть рубашку и штаны. Ругается на ходу.

ВОВКА: Сколько раз тебе говорил, не влюбляйся в моих баб!

АЛиНА: Я не твоя.

ВОВКА: Всегда так было, в школе, еще помню, начну какую-нибудь за косички дергать и он тут как тут, тоже норовит дернуть. А после школы, когда я в тренершу по боксу влюбился...

АЛиНА: По боксу?

ВОВКА: Представь себе, красивая и сильная была. Так вот, он вслед за мной, в секцию записался. Сам на спарринг с ней напросился. Правда, больше раунда не выдержал.

АЛиНА: А ты сколько выдержал?

ВОВКА: Да я вообще после первого ее удара умер. Но не об этом речь. (ИЛЬЕ) Я тебе сколько раз говорил, не влюбляйся в моих баб, а ты опять.

ИЛЬЯ: Вов, честное слово, это выше моих сил.

ВОВКА: Я, я в нее первый влюбился.

АЛиНА: Это что-то новенькое.

ВОВКА: Да. И очень сильно.

АЛиНА: Только никогда мне этого не говорил.

ВОВКА: Настоящая любовь нуждается не в словах.

АЛиНА: А в делах, ты хочешь сказать.

ВОВКА: Вот именно!

АЛиНА: Может быть ты тоже хочешь меня в жены взять?

ВОВКА: Это как дело пойдет.

АЛиНА: Вы, ребята, мне надоели. Если вы оба меня любите неземной любовью, вам придется за меня побороться.

ВОВКА: Драться я с ним не стану.

АЛиНА: Я буду принадлежать тому, кто сможет меня рассмешить.

ВОВКА: Ты серьезно?

АЛиНА: Абсолютно.

ВОВКА: Подожди, когда мы сюда пришли, ты мне уже принадлежала.

АЛиНА: А девушки знаешь какие изменчивые.

ВОВКА: То девушки.

АЛиНА: Хам.

ВОВКА: И как это все будет происходить?

АЛиНА: Вы по очереди что-нибудь покажете или расскажете, и тот кто заставит меня засмеяться, тот и выиграл.

ВОВКА: А щекотать тебя можно?

АЛиНА: Нет. Щекотка не считается.

ВОВКА: Да тебе пальчик покажи, и ты сразу расколешься.

АЛиНА: Покажи.

ВОВКА с готовностью показывает АЛиНЕ свой палец, но та серьезно смотрит на него.

ВОВКА: Ты что, специально готовилась?

АЛиНА: Не важно.

ВОВКА: Хорошо. Чур я первый.

АЛиНА: Ты уже показал, теперь пусть он.

ВОВКА: Это не считается.

АЛиНА: Считается.

ВОВКА: Не считается. Я тебе покажу пьяного слоника. Ни один человек, видевший пьяного слоника, не мог удержаться от смеха. Сейчас, только воды наберу.

ВОВКА выбегает из комнаты.