После любви

Застегнутый на все пуговицы и полупридушенный галстуком мужской голос на противоположном конце совершенно незнаком мне. Но я могу допустить, что у Алекса есть в запасе и такой – официально-офисный тембр. Уверенности придает и приставка «арт» в названии фирмы (если это фирма).

– Алекс?

– Простите?

Ну конечно же, это не Алекс. Сукин сын и правда оставил мне телефон фирмы, проведенная с ним ночь – совсем не повод, чтобы разбрасываться частными телефонами, я могла бы сообразить сразу. Ну хорошо же!..

– Я могу переговорить с Алексом Гринблатом?

– Нет.

– Почему?

– Босса нет в городе.

Уже легче. В главном Алекс не солгал: он заинтересован во мне и потому оставил телефон, по которому я смогу найти его.

Рано или поздно.

– Когда же он появится?

– Когда посчитает нужным. Он ведь босс.

Реплика слишком развязная для секретаря, или так шутит уборщик, вытряхивающий корзинки для бумаг во время обеденного перерыва? Судя по времени – он уже наступил.

– А с кем я говорю?

– Со мной. – Ну точно, уборщик. Или электрик. Или программист-надомник, приглашенный специально для того, чтобы восстановить рухнувшую операционку.

– Мне нужен Алекс.

– Сказано же: босса нет в городе. А вы по какому вопросу?

– Вы его заместитель?

– В некотором роде.

Разговор с заместителем-уборщиком-электриком-программистом-надомником медленно перетекает в иррациональную плоскость.

– Если вам необходимо связаться с Алексом…

– Необходимо.

– Вы можете все передать мне. Просто представьтесь и сообщите, по какому вопросу вы хотели связаться с господином Гринблатом.

«Господином Гринблатом», ого, я никогда не рассматривала Алекса под этим углом, что нужно сообщить офисному попугаю и о чем необходимо промолчать? «Мы перепихнулись» – конечно, это оживит деятельность конторы Алекса на ближайшие двадцать минут. «Мы перепихнулись в дешевой марокканской гостинице» – добавит еще двадцать минут хихиканья и перешептываний на рабочих местах. «Мы перепихнулись в дешевой марокканской гостинице, где я отвечала за кондиционеры и развозку постояльцев» – плюс еще полчаса гомерического хохота в курилке. «Мы перепихнулись в дешевой марокканской гостинице, где я отвечала за кондиционеры и развозку постояльцев, и после этого он предложил мне должность коммерческого директора» – вот это точно парализует работу конторы до конца рабочего дня, а заодно – и мочевыделительные пути особо впечатлительных и со скрипом продвигающихся по служебной лестнице работников. Меланхоличные раздумья о своей горестной судьбе у писсуаров им обеспечены.

– …Это личный вопрос.

– Хорошо.

– Передайте, что звонила…

Проклятье!., в беседах с марокканским следователем мы неоднократно возвращались к моим отпечаткам на бритве, только Алекс мог подтвердить невинность их возникновения. Тогда-то я и упомянула о визитке advise-giver, оставленной в номере. Визитка была передана мне Домиником вместе с другими вещами, но нет никаких гарантий, что она осталась невостребованной и что хитрый марокканец просто не списал номера телефонов. Если он всего лишь созвонился с Алексом по поводу чертовой бритвы – еще полбеды. Но сейчас, когда я совершила побег из Марокко, косвенно подтверждающий мою причастность к убийству, – телефон становится опасным. Что, если Алекса предупредили о том, что я – преступница и он должен сразу же сообщить о моем возможном появлении? Как бы я поступила на месте Алекса?

Ночь, проведенная в одной постели, – слабый аргумент.

– Алло? Я вас не слышу.

– Передайте ему, что звонила Мерседес.

Лихо. Признаться, я не ожидала от себя такой прыти.

С другой стороны – это самое разумное решение. «Никто нe собирается искать Мерседес Гарсия Торрес», – сказал Доминик. Сейчас я добавлю, что я в Париже и остановилась в гостинице «Ажиэль», и что в свое время Алекс был очень во мне заинтересован. Без сомнения, он назначит мне встречу – хотя бы из чистого любопытства. А потом…

Я не успеваю додумать, что будет потом: на том конце провода слышится тихий свист, и дыхание, до сих пор ровное и безучастное, становится прерывистым и совсем уж неприлично близким.

– Как вы сказали?

– Передайте ему, что звонила Мерседес, – терпеливо повторяю я.

– Но… Этого не может быть.

– Почему?

– Этого не может быть…

Непонятно, что так взволновало моего невидимого собеседника.

– Вы в Париже?

– С сегодняшнего дня. – Ответ хоть и туманный, но позволяющий продолжить разговор.

– Но как?.. Это невозможно…

– Возможно, как видите. Так как мне связаться с Алексом?

– Почему вы не позвонили ему на сотовый? Выходит, у Спасителя мира все же есть сотовый.

– Его телефоны не отвечают. Когда он появится?

– Я правда не знаю… – Такого искреннего сожаления, сострадания, сочувствия в чьем-либо голосе я не слышала уже давно. – Его нет не только в Париже, но и во Франции.

Алекс, Алекс, хренов коммивояжер!

– Жаль.

– Я понимаю. Где вы сейчас?

На табличке дома на противоположной стороне указано название, его я и произношу в телефонную трубку. Совершенно машинально.

– Улица Фердинанда Фабра. Кажется, так.

– Это… Какое-то определенное место на улице Фердинанда Фабра?

Интересно, что он имеет в виду?

– Да нет. Просто улица.