После развода. Вернуть жену

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Он стал поздно приходить домой, — отвечает Ксюша. — Уходит в другую комнату, чтобы с кем-то переговорить, когда ему звонят. Напрягается, если я подхожу к телефону. Да господи! Что я рассказываю? Любая женщина знает эти признаки. А я скоро начну нюхать его рубашки или искать следы губной помады.

— А если вам поговорить? — жму плечами, надеясь, что она надумывает проблему.

— Он отдалился, я не могу даже представить, как начать этот разговор…

Сочувственно глядя на подругу, качаю головой. Вот и я не знаю. Мы с Демидом жили счастливо, пока посторонние не вмешались в нашу реальность, но чтобы видеть, как муж к тебе постепенно охладевает… Не знаю, как помочь ей. Если даже поговорю с Демидом, а он подтвердит опасения подруги, то что я смогу сделать? Стоит ли пытаться повлиять на чужие жизни? Я стала очень осторожной после произошедших со мной событий.

— Я могла бы осторожно попытаться узнать, о чем они с Демидом общаются, — предлагаю после минуты раздумий. — Может, Глеб ему что-то говорил в приступе откровенности или его поведение кажется странным и Демиду.

— Правда? — загораются надеждой глаза Ксюши. — Блин, Эль, я не хотела никого втягивать в это, но я уже так себя накрутила, что мне нужно хоть что-то, что поможет разъяснить ситуацию. Ты только не признавайся Демиду о моих подозрениях, ладно? И не настаивай, если он твои вопросы сочтет подозрительными.

— Я аккуратно, — уверяю я ее. — И знаешь, что-то мне подсказывает, что у вас просто кризис в отношениях, а ты себя накрутила. Глеб слишком любит тебя, чтобы смотреть на кого-то еще.

— Я сейчас в этом совсем не уверена, — грустно вздыхает она, а потом нашу беседу прерывает неугомонная Соня, решившая посмотреть, чем занята мамочка, а подтянувшиеся за ней мужчины предлагают уже закругляться и поужинать где-нибудь.

Демид

— Он тебя обслюнявил, — брезгливо произносит Глеб, глядя на пятно от слюней малого, расползшееся на моей толстовке.

Я беру салфетку и вытираю рот Димы, у которого проблемы со слюнодержанием из-за прорезывающихся зубов. Он тут же пытается этой салфеткой закусить, но я поудобнее устраиваю сына на своих руках и даю ему игрушку, которой куда приятнее чесать десна.

— У него же зубы режутся. Какой ты глупый, дядя Глеб! — хихикает Соня, прикрывая рот ладошкой.

— Нельзя так разговаривать со взрослыми, Соня, — одергиваю ее.

Она обиженно хмурится и, развернувшись на пятках, идет к выходу из кухни, который ведет в гостиную, где устроились наши с Глебом жены, так что я не переживаю. Мы специально закрыли лестницу на второй этаж, чтобы маленькая шалунишка не вздумала туда соваться.

— Настоящая женщина, — посмеивается Глеб, глядя ей вслед. — С принятием критики у них у всех проблемы.

— И не говори, — соглашаюсь я, пытаясь не дать малому утянуть в рот шнурок на капюшоне моей толстовки.

— Не завидую я тебе, Демид, — вздыхает мой друг, глядя на нетерпеливо ерзающего Димыча. — Все-таки дети многого лишают вас с Элей. Я бы уже выл на луну, если бы мне приходилось делить время Ксюши с этими требовательными пара… хм… цветами жизни. Это сколько же лет пройдет, пока они станут самостоятельными?

Я уже не злюсь на незрелые высказывания Глеба о детях, ведь за столько-то лет знакомства давно уже понял, что его эгоистичные взгляды на жизнь не изменить.

— Много, Глебушка. Боюсь, мне перевалит далеко за тридцать, прежде чем они дорастут до самостоятельности. Но ты-то зачем себе голову забиваешь? Никто и не думает, что тебя ждет такое будущее. Так и будешь жить, отвечая только за себя. Разве не кайф?

— Ерничай сколько хочешь, но это действительно кайф, — говорит он. — Лучше вообще не заводить детей, зная, что тебе они точно не нужны, чем родить и отдать на воспитание няням. Стакан воды в старости мне подаст наемный персонал, а эгоистично рожать нежеланного ребенка, чтобы было кому составить компанию на смертном одре — уж уволь.

— Куда-то не в ту степь зашел наш разговор, но для справки: мы с Элей своих детей любим, и уверен, что таких семей намного больше, чем тех, кто родил по эгоистичным соображениям, о которых ты думаешь.

Глеб с досадой морщится.

— Я же не вас имел в виду, а таких, как я, — смягчает он углы. — Нет во мне этого инстинкта, понимаешь? И если в Штатах ни у кого не было проблем с нашими взглядами на жизнь, то стоило приехать домой, как все, кому не лень, пристают с расспросами, когда мы с Ксюшей пойдем за малышом в роддом. Ее это тоже напрягает. Я и забыл, какие у нас тут любящие совать нос в чужие дела люди.

— Ну, с этим ты ничего не поделаешь, — злорадно усмехаюсь я.

Не навязываю ему свои взгляды, но нарочито выдвигаемая Глебом позиция чайлдфри и ее продвижение временами раздражают.

— Слушай, я ведь собирался у тебя спросить, да забываю все время. Можешь посоветовать хороший детский сад? Соня у вас ходит куда-нибудь? А то не хочется искать по отзывам в интернете.

— А тебе зачем? — удивляюсь я.