После войны

— Вряд ли. Упырю зачастую приходится ещё это тело привести в такое состояние, а оно оказывает бешеное сопротивление. Меня же при тебе кусал упырь; как ты помнишь, он не пал прахом после этого.

— Извини, я не успел за ним понаблюдать достаточное количество времени, — ехидно парировал он. — Вампир тоже не мгновенно сдох. К тому же, по нему ещё понятно было, что ему больно. А вой ярости и вой боли упыря я, увы, вот так на слух не различаю. Ладно, оставим тему, в которой ты и сам ничего не понимаешь. Тем более, у меня есть ещё вопрос. Почему эта девчонка в таком состоянии?

— Нашёл менталиста! Я-то почём знаю? Может, чары вампира проникли слишком глубоко, и их исчезновение вызвало шок; может, она и сама в него влюбилась, начитавшись книжек. А, может, всё вместе. Предваряя твой следующий вопрос, я точно так же не знаю, выйдет ли она из этого состояния когда-нибудь, сама или с помощью целителей.

— Какой-то ты скучный сегодня. С вампиром не подрался, ответить толком ни на один вопрос не можешь. Устал?

— Благодаря тому, что с вампиром я не подрался, нет, не устал, даже наоборот, — отмахнулся я. — И, представь себе, я абсолютно доволен, что всё обошлось парой фингалов и сломанным носом.

— Как он, кстати? Сильно болит? — участливо поинтересовался Тень.

— Терпимо, — я пожал плечами. — Приятного мало, но жить буду… стоп!

Последнюю команду я отдал самому себе и сам же её выполнил, резко остановившись и пристально вглядываясь в почву под ногами.

Нам повезло. Нам самым откровенным образом повезло, что это дерево пару-тройку лет назад упало именно тут, и мне пришлось именно здесь в очередной раз обратить внимание на заплетающиеся ноги Юдолы.

— Чернух побери! — с трудом выдавил я, торопливо оглядываясь по сторонам. Снова повезло — буквально в нескольких саженях в стороне обнаружилось подходящее дерево. Теперь — дело за малым: запихнуть на него девушку.

Она не сопротивлялась. Она просто не понимала, чего от неё хотят, и на мои попытки подсадить абсолютно не реагировала. Я промучился минуты три, отмахиваясь от сыплющихся на голову вопросов тени из разряда "что ты там забыл?" и "да объясни наконец, что за паника?!", после чего отчаялся и махнул рукой: сделаю всё, что могу, а там — как повезёт.

Поставив безучастную ко всему девицу вплотную к дереву, чтобы хоть чуть-чуть минимизировать угол "обстрела", я принялся "прогреваться". Заметив это, Тень заинтересованно притих: понял, что мне всерьёз не до него, и сейчас будет какое-то развлечение.

Для простых действий, вроде пролома защиты, или для случая использования заклинаний моё нынешнее занятие было излишним, а вот для предстоящего серьёзного рукопашного боя — попросту незаменимым. Этот самый "прогрев" по-умному называется "построением стихийного контура", но народное название, как это часто бывает, куда точнее отражает сущность процесса. А заключается он попросту в подготовке собственного организма к работе со стихией, что-то вроде настройки. Количество энергии наращивается постепенно и во всём теле сразу; это помогает избежать некоторых специфических травм, которые легко можно заработать при резком насыщении стихией. При проломе защиты достаточно сосредоточить всю постоянно находящуюся в организме стихийную силу в одной точке, в кулаке, для заклинаний маг вовсе служит проводником внешних сил. А тут… ну, "погрев" он "прогрев" и есть, этим всё сказано.

Причина для паники, надо сказать, у меня обнаружилась весьма веская. Помогая Юдоле перебраться через трухлявый ствол упавшей берёзы, я обнаружил на его боку совсем свежие следы когтей вурдалака, и если судить по их размаху, данный конкретный зверь был весьма крупным. Такие метки эта нечисть оставляет на своих охотничьих угодьях. И, учитывая габариты метки, её оставил матёрый самец, то есть здесь почти наверняка целая стая. А стая вурдалаков — это как раз и есть очень подходящий повод для паники.

Поспешность моих действий также была мотивирована, — у этих тварей отличное чутьё, и перемещаются по лесу они с очень хорошей скоростью. К счастью, времени на подготовку хватило.

Вурдалаки, хотя и похожи на волков, их родственниками не являются: сходство исключительно внешнее. Такая же серая с подпалинами шерсть, похожей формы морда, только более широкая. Вообще всё тело, можно сказать, волчье, только шире раза в два, и лапы по строению больше напоминают кошачьи. А ещё вурдалаки крупнее (до полсажени в холке, иногда выше), сильнее, быстрее и опаснее. Эти твари глупее волков, но их жертвам от этого не легче; волки могут отказаться от добычи, если видят, что она им не по зубам, да и вообще очень редко нападают на людей. А для вурдалака, как, впрочем, и для многой другой нечисти, человек — любимое лакомство, да и остановить его в погоне за добычей способна только смерть.

Загоняя добычу, волки оглашают окрестности воем, вурдалак же нападает молча. Они вообще, насколько я знаю, не умеют издавать никаких звуков, только сосредоточенно пыхтят или, самое большее, тихо рявкают.