Последнее искушение свободой

– Угу, – сдерживая натиск этой особы, только и отвечает новичок, при этом держа пустую банку в руках.

Наставник, как будто не замечает этой помехи в руках новичка, поворачивается ко мне и говорит:

– Знаешь, и ведь верно говорят, что аппетит приходит во время еды. Вот и я что-то захотел чего-нибудь попить. При этом я ощущаю, что под столом он вновь наступил мне на ногу. – Да, пожалуй, и я бы не отказался от ключевой водицы, – подыграл я Наставнику.

– Не сходите для нас за водой, а то выпитая вами банка была последней, – уже повернувшись к новичку, обращается он к нему.

Что ж, как бы двояко не звучала эта просьба, но ряд факторов и один существенный, который так и остался тайной для нас, но для некоторых случайных прохожих в коридоре он всё же открылся своим завывом, не позволили новичку ответить нам отказом в нашей к нему просьбе. И со словами: «Я сейчас мигом», новичок так быстро вышел в коридор, что даже напутственные слова Наставника: «Там по коридору налево», не успели достигнуть адресата, споткнувшись об закрытую за ним дверь.

– Честно сказать, вы для меня непредсказуемы, – обратился я к Наставнику.

– А что вас так удивляет? – спросил он меня.

– Ну вот, последние ваши действия, мне не приносят ясности. Какой во всем этом смысл?

– Какой смысл? – переспросив и, затем сделав паузу, как бы размышляя над моим вопросом, Наставник продолжил. – А, пожалуй, никакого – просто мне пить хочется. А вам разве нет? Ведь, как я помню, вы тоже выразили своё согласие.

Я не стал ему указывать о его побудившем меня дать согласие толчке, и я, не отвечая на его вопрос, спросил о другом.

– Но всё же, разве только жажда движет вашими действиями?

– А вы в точку попали. Да, именно жажда подстегивает и заставляет меня двигаться. Но под жаждой я понимаю куда более общее понятие. И я хочу, чтобы вы тоже жаждали жизни, как я. А насчёт нашего посыльного не беспокойся. Ведь нам необходимы исполнительные работники, вот он и доказывает свою исполнительность.

– Но, мне кажется, чересчур…, – не закончил я, как в дверь постучали, и в неё вошёл новичок. В руках новичка находилось две банки с разными наименованиями воды.

– Ну, вот и наш спаситель, – проговорил громко Наставник, вставая с места и подходя к новичку.

– Я вот только не знал какую взять, и поэтому взял разную. – Сообщил новичок.

– Да ничего, вы ходили – вам и выбирать. Не такие уж мы привередливые. Да, коллега? – обращаясь ко мне, заявил Наставник.

– Да, конечно.

– А ты какую будешь, – взяв банки в руки и показывая мне их, спросил он.

– Да, без разницы.

– Тогда я себе возьму лимонную, а уж тебе достанется, что послаще, – сказав это, Наставник поставил передо мной банку.

– А чтобы я не забыл, мне надо с вами рассчитаться за воду, – с этими словами Наставник лезет в карман пиджака, висящего на спинке стула, и достаёт свой кошелек.

– Да не надо, перестаньте, – пытается возразить новичок, но на эти его слова Наставник заявляет, вновь переменяя тон на более жесткий.

– Нет, в таких вопросах я строг. И здесь не может быть даже малейшего повода для недоговорок. А то потом скажете, что мы использовали своё служебное положение, и вы за свой счёт угощали нас водой. Нет, извольте получить, – протягивая пятитысячную купюру новичку, заканчивает свой монолог Наставник.

– Но у меня нет сдачи, – растерянно оправдывается новичок.

– Так разменяйте, – неумолимо заявляет Наставник. Не зная, что возразить, новичок вновь скрывается за дверью кабинета. Наставник же с улыбкой поворачивается ко мне и внимательно смотрит на меня, а затем говорит: «Что, у вас опять есть вопросы?». Мне же не совсем понравилась эта последняя сцена, и я даже слегка почувствовал жалость к новичку. Но ко мне уже стало приходить понимание того, что всё то, что делает Наставник – имеет под собою определенную цель.

– Я понимаю, что это стрессовое собеседование, но всё же мне трудно принять унижение личности.

– Унижение личности! – Вдруг сорвался на крик Наставник, но потом справился с собой и уже спокойным тоном продолжил. – На то она и личина, чтобы принимать различные удары судьбы. А без внешнего стресса разве куётся личность? Вот сейчас, через эти посылки, пройдя пресс нашего давления, возможно она и проходит свой главный экзамен, для того чтобы и называться личностью.

– Я может неправильно выразился, – попытался вставить слово я, но Наставник не слушал и всё продолжал.

– Разве наше тестирование определяет – личность ты, или нет? Мы проверяем всего лишь её качественные характеристики, способность к адаптации к внешним условиям, её функциональные способности. Ну, а если выйдет так, что она нам не подходит – это ещё не значит конец твоей личности, а всего лишь тебе нужно найти для себя иное применение, для своей оболочки, называемой личностью.

Выпалив всё это, Наставник задумался, а потом, как ни в чём не бывало, вновь завёл разговор.

– Исполнительность мы проверили, теперь пусть проявит смекалку, а то я всё утро не мог разменять деньги. Было хотел поменять в столовой – да вот забыл, а сейчас, пожалуй, там уже и закрыто.