Последнее наше "Привет" (ЛП)

Я понятия не имел, как сообщить ей эту новость. Я собирался все рассказать ей в тот день, когда надел свою несчастливую одежду. Я все распланировал, но все равно боялся. Думал, попрошу ее присесть и не спеша все расскажу. Мы бы вместе плакали. Я знал, что мы оба расплачемся. Я набрался смелости, но тут она вдруг ляпнула про этого Кельвина Стилтона, что он позвал ее на свидание и что она согласилась.

После такого я не мог сказать ей, что умираю. Я не смог так с ней поступить. Я не мог так поступить с собой, я не знал, как решить эту задачу, поэтому и не стал.

Теперь она все знает. Хотя я даже рта не открыл. У нее были подозрения, и при одном взгляде мне в глаза она все поняла сама. Рак вернулся.

Мне было семь лет, когда у меня впервые обнаружили рак мозга. Две операции прошли успешно. В семь лет мне удалили из мозга одну раковую опухоль.

Мне восемнадцать лет, и у меня рак мозга, четвертая стадия глиобластомы. Опухоль мозга была неизлечимой из-за своего расположения. Двадцать пятого мая девяносто седьмого года доктор сообщил, что мне осталось жить от пяти до шести месяцев.

В конце концов, опухоль негативно повлияла бы на мое психическое состояние. В последние месяцы жизни меня ждали частые рвоты, беспричинная злость, проблемы со зрением, припадки, и даже, возможно, потеря способности передвигаться самостоятельно. Я не был уверен, какие симптомы, в конце концов, будут меня мучить, но я точно знал, что умру. Я умру в этом году. Как мне сказать об этом Уиллоу? Как объяснить это ей?

Самым сложным для меня было подобрать слова. Я не хотел бы смотреть ей в глаза, но мне придется. Нам придется научиться видеть лучшее во всем. Чтобы наши последние дни вместе не были грустными. Я любил Уиллоу. Любил ее каждой клеточкой.

Мне будет тяжело разбить ей сердце. Разве это может быть просто?

Ее сердце и так дало трещину. Она знала, что у меня рак. Она не знала, что я умираю, но знала, что я болен. Я не мог представить ничего хуже, чем эта трещинка в ее сердце, появившаяся из-за меня. Когда я увидел ее взгляд во время ланча, мне пришлось извиниться и уйти в туалет, чтобы поплакать в тишине. Я причинил ей боль. Я не мог вынести этого.

Я никогда не хотел покинуть ее вот так. Не так скоро. Она была любовью всей моей жизни, и я знал, что она тоже меня любила.

Она скажет, что это несправедливо. Скажет, что я не могу бросить ее.

Как могу я вот так покинуть Уиллоу? Как могу умереть и оставить ее? Как сказать ей, что я умираю, хотя, без сомнений, я действительно умирал.

Мне нужно было сказать ей, что она проживет замечательную жизнь и без меня. Она погрустит какое-то время, я знал это, но в итоге у нее все сложится замечательно.

Я сидел на пороге своего дома и ждал ее. Рядом лежал сложенный плед.

Я должен был дать ей надежду. Нужно было дать ей понять, что у меня еще есть надежда на будущее. Я умирал, но собирался прожить свои последние дни с любимым человеком, моим лучшим другом, моей вечностью, любовью всей моей жизни.

Уиллоу.

Я шмыгнул носом, закидывая голову назад. Я не собирался снова плакать. Я должен был держать себя в руках. Я должен был убедить ее, что однажды она снова будет счастлива, несмотря на то, что меня скоро не станет.

Я не хотел, чтобы Уиллоу скучала по мне, когда я покину этот мир, хоть я и знал, что она будет скучать. Не могло быть никаких сомнений, когда речь шла о наших чувствах друг к другу. Мы любили друг друга, и любили так сильно, что не хотели проводить время с кем-либо еще. Только я и Уиллоу, Уиллоу и я.

Мы были просто Уиллоу и Кеннеди, и больше никого.

Когда меня не станет, она останется без своей второй половины, без меня, и я ненавидел себя за то, что вынужден был оставить ее одну, без меня, хотя другого выбора не было, как бы мы не старались.

Судьба обманула нас. Однажды Уиллоу будет в порядке. Я буду покоиться с миром, возможно, это мне и нужно было, но я думал лишь о том, что нужно было Уиллоу. Я думал только о ее чувствах и страшился того, какую боль причинит ей злой рок.

Мне было бы лучше избегать стресса, и у меня это получалось только тогда, когда я проводил время с Уиллоу. И сейчас она была мне нужна.

Всматриваясь в даль и пытаясь отвлечься, я решил для себя, что верю в теорию часового механизма. Уиллоу была уже здесь. Она быстро крутила педали своего велосипеда. Я увидел ее издалека, она приближалась ко мне. Мы встретились глазами, и я улыбнулся, как и всегда при виде Уиллоу я не мог сдержать улыбку.

Ее улыбка была скованной, но я старался не обращать на это внимания. Она спрыгнула с велосипеда и бросилась ко мне.

Для хрупкой девушки обнимала она очень крепко. Я так этого ждал. Я крепко обнял ее за талию, поднимая от земли.

— Привет, — сказала она, щекоча мою шею теплым дыханием.

— Привет, — сказал я с облегчением.