Последнее волшебство. Недобрый день. Принц и паломница

Воистину, Мордред, тесно общаясь с обоими, никогда не замечал, чтобы королева словом или взглядом выделяла Бедуира из прочих, разве что как лучшего друга Артура и в присутствии мужа. И держалась с ним, если на то пошло, нарочито церемонно. Мордред и прежде иногда задумывался про себя: что за скованность ощущается порою между этими двумя, ведь они знают друг друга так долго и так близко! Нет, поправился принц, не скованность. Скорее, эти двое старательно выдерживают расстояние там, где расстоянию вроде бы и не место. Где расстояние, по сути дела, никакой роли не играет. Несколько раз Мордред подмечал, как Бедуир словно бы угадывал мысли королевы, не нуждаясь в помощи слов.

Молодой человек встряхнул головой, отгоняя подозрения. Яд, тот самый яд, к помощи которого пытался прибегнуть Агравейн. Он даже задумываться о подобном не станет. Однако кое-что сделать сможет. Нравится ему это или нет, но с братьями-оркнейцами он таки связан, а за последнее время близко сошелся с Агравейном. Если Агравейн снова к нему подступится, он выслушает до конца и выяснит, кроется ли за недовольством «молодых кельтов» нечто более серьезное, нежели извечный протест молодых против авторитета старшего поколения. Что до сплетен касательно Бедуира и королевы, это, надо думать, тоже часть продуманной политики. Вбить клин между Артуром и его старейшим другом, доверенным регентом, что правит от королевского имени и выступает как его второе «я», – именно такую цель преследовала бы любая клика, стремящаяся ослабить власть верховного короля и подорвать его политику. И здесь тоже ему, Мордреду, должно прислушаться, и об этом тоже он предупредит короля, если осмелится. Лишь о злословии, разумеется: фактов-то нет, и правды в сплетнях о Бедуире и королеве – тоже.

Мордред яростно отогнал эту мысль, говоря себе, что исступленное негодование это подсказано лишь преданностью отцу да благодарностью прелестной леди, которая выказала столько доброты и участия одинокому мальчишке с островов.

По пути домой он держался от Агравейна как можно дальше.

Глава 8

Однако по возвращении в Камелот избегать брата и дальше стало невозможно.

Спустя какое-то время после возвращения из столицы Кердика король снова послал за Мордредом и попросил его держаться ближе к сводному брату и по возможности приглядывать за ним.

Как выяснилось, прибыли вести от Друстана, прославленного военачальника, коего Артур надеялся привлечь под свои знамена: срок его службы в Думнонии истек, и сам он, его северная крепость и его отряд обученных бойцов вскорости окажутся в распоряжении верховного короля. Сам он уже в пути: едет на север, в Каэр-Морд, дабы привести замок в боевую готовность, прежде чем лично явиться в Камелот.

– То добрые вести, – говорил Артур. – Мне нужен Каэр-Морд, и я давно на это надеялся. Но Друстан и Ламорак, в силу какого-то давнего дела чести, принесли обет побратимства, и, более того, родной брат Ламорака, Дриан, сейчас у него на службе. Да ты и без меня все это знаешь, так? Так вот, Друстан недвусмысленно дал мне понять, что мне придется снова призвать Ламорака в Камелот.

– И вы это сделаете?

– А как я могу уклониться? Ламорак ничего дурного не совершил. Возможно, время он выбрал не лучшим образом, и возможно, его одурачили, но, в конце концов, они были помолвлены. А даже если бы и нет, – горько проговорил король, – я последний, кому пристало осуждать Ламорака за содеянное.

– А я следующий по счету.

Во взгляде короля, обращенном к сыну, промелькнула тень улыбки, но голос звучал по-прежнему серьезно.

– Вот увидишь, что произойдет. Ламорак вернется, и тогда, ежели трое твоих старших братцев так и не образумятся, среди сотоварищей начнется кровавая распря.

– Так Ламорак сейчас у Друстана?

– Нет. Пока нет. Но я еще не досказал тебе всего. Теперь я знаю, что он уехал в Бретань и нашел приют у Бедуирова кузена, того самого, что удерживает Бенойк от его имени. Я получил письма. В них говорится, что Ламорак покинул Бенойк и, как предполагается, отбыл на корабле в Нортумбрию. Похоже, что он знает о планах Друстана и рассчитывает присоединиться к нему в Каэр-Морде. Что такое?

– Нортумбрия, – повторил Мордред. – Милорд, мне кажется – нет, я знаю доподлинно, – что Агравейн сносится с Гахерисом, и еще у меня есть причины подозревать, что Гахерис обосновался где-то в Нортумбрии.

– Неподалеку от Каэр-Морда? – тут же насторожился Артур.

– Не знаю. Сомневаюсь. Нортумбрия большая, а Гахерис никак не может знать о приезде Ламорака.