Последнее заклятье

— В том мире я в последний раз был больше трехсот лет назад, — возразил я. — Тогда там действительно было много государств. А как сейчас — не знаю… Когда я оттуда ушел, там был две тысячи первый год по их летосчислению. А теперь… — Я нахмурился. — Даже и не соображу, какой там сейчас год… И вообще, — вздохнул я. — Давай не будем говорить о политике! У тех же самых немцев есть поговорка: «Хочешь быть здоровым — больше пей пива и меньше говори о политике!» И, по-моему, верно! Глупо обсуждать проблемы, на которые ты не можешь или не хочешь повлиять. А еще глупее делать это за столом с молоденькой и симпатичной девчонкой! — расхохотался я.

— Тебе много лет, Оке? — Лара положила подбородок на сжатые кулачки и с интересом смотрела на меня.

— Около двух тысяч. Точнее не могу сказать, — признался я.

— А ты помнишь Великого Воина Кавара?

— Конечно! Отличный был человек! Очень смелый и очень независимый.

— А правду говорят, что только благодаря ему удалось победить инксов?

— В этом есть заслуга и Кавара и Сакра… Да и моя тоже… Это была наша общая победа. Победа людей над жестокостью иного мира.

— А правда то, что ты можешь двигаться быстрее мысли? — продолжала выспрашивать Лара. От выпитого вина она раскраснелась и стала еще более симпатичной.

— Сейчас уже нет, — ответил я, наливая себе и Ларе еще вина.

— Почему?!

— Не знаю, — я пожал плечами. — Бывало так, что я начинал чувствовать покалывания невидимых иголочек на своей коже. И тогда время замедляло свой бег. Мы называли это «песней смерти». Это было очень удобно в бою — враги вели себя, словно сонные мухи. Но лет триста уже ничего подобного не про-исходит. Может быть, я просто постарел?..

— А Йорка тоже так могла?

— Это могли все Бессмертные. И Йорка тоже.

— Слушай, Оке, — Лара опустила глаза. — Там, возле реки, ты назвал меня Л аркой. Можешь называть меня так? Ларкой, а не Ларой. Мне это имя нравится больше. Больше даже, чем Лариара…

— Ларка? — Я пожал плечами. — Почему бы и нет?! А как же твое настоящее имя? Оно тоже очень красивое — Лариара. Настоящее закриарское имя, — поддел я ее.

— Да, — согласилась девушка. — Но Ларка мне нравится больше…

За окном опять раздались звуки свирели. И к ним присоединился веселый женский смех.

— Слушай, а что это за музыка? — спросил я. — Кто это там играет? Ты говорила, что это какие-то здешние обитатели. Кто они такие?

— Они очень забавные, — оживилась Ларка. — Правда, они не всегда ведут себя подобающим об-разом… Но если им не попадаться на глаза, то все будет в порядке… Если хочешь, мы можем сходить посмотреть на них. Вряд ли у меня еще будет такая возможность… Только так, чтобы Гилэйн об этом не узнал. Хорошо?

— Что, прямо сейчас?!

— Ну конечно! — воскликнула Ларка. — Они же днем прячутся!

А почему бы и нет, подумал я и посмотрел на Ларку. Ей очень хотелось пойти.

— Ладно, — согласился я…

Едва мы вышли из замка и оказались во дворе, как Ларка схватила меня за руку и указала куда-то в темнеющую чащу леса.

— Смотри, — прошептала она. Я пригляделся и увидел возле остатков крепостной стены двух пасущихся лошадей.

— Единороги, — пояснила Ларка.

— Давай подойдем поближе, — предложил я.

— Нет! Не надо! — испугалась Ларка. — А вдруг… Что-нибудь!…

— Ничего, мы тихонечко! — успокоил я ее.

При нашем приближении единороги дружно подняли головы. Наши глаза встретились, и, честное слово, мне показалось, что взгляд их более человечен, чем даже у некоторых людей.

— Правда, красивые? — спросила Ларка.

Я кивнул в ответ. Лошади сами по себе красивые. А единороги взяли от этих благородных животных все самое лучшее. И даже витой рог на лбу не портил впечатления. Наоборот, он придавал единорогам еще больше благородства, возвышаясь над их головами, словно царская корона. Я протянул руку, чтобы погладить единорога, но тот резко отпрянул от меня, и в глазах его промелькнула злоба.

— Не надо, — запоздало предостерегла Ларка. — Они этого не любят. Да и тебе не понравится, если кто-то вдруг захочет потрогать твое лицо…

— Ну, не знаю, — неуверенно пробормотал я. — Если бы это была ты, я, наверное, не очень бы воз-ражал…

— Возможно, — покраснела Ларка. — Ну а если бы это был Гилэйн?

— М-да… Действительно… — усмехнулся я и, склонившись в шутливом поклоне перед единорогом, напыщенно произнес:

— Приношу вам, уважаемый, свои извинения!…

К моему удивлению, единорог опустился на колени и склонил до земли свою рогатую голову. А когда поднялся, то глаза его светились благодарностью.

— Никогда такого не видела! — изумленно вытаращилась Ларка.

Мне стало неловко. Все-таки я просто паясничал, а единорог воспринял это всерьез…

— Ну что? Пошли? — Больше мне сказать было нечего.

Ларка кивнула, еще раз бросила удивленный взгляд на единорога, на меня и направилась в лес. Я последовал за ней, стараясь не шуметь и не спотыкаться о выступающие из-под земли корни дере-вьев. Нехорошо получилось, подумал я. Надо было всерьез извиниться перед ними. Я вздохнул и принялся внимательнее смотреть по сторонам.