Последняя битва

За время пребывания на Острове Свободы я влюбился в этот красивый остров и его обитателей. Большинство кубинцев жило очень бедно. Некоторые ютились в хибарах или убогих лачугах без удобств. Чтобы принять душ они выставляли во дворы бочонки с ледяной водой, которую за день согревало палящее солнце. В магазинах был очень маленький выбор продуктов, а мясо считалось настоящей роскошью. Но народ не унывал. Кубинцы наслаждались каждым мгновением жизни, сверкая белозубыми улыбками. Они пели, танцевали, общались между собою, пили ром, курили сигары, плавали в лазурном океане, загорали на пляжах, встречали розовые восходы и багровые закаты, сидя у безбрежной водной глади. Здесь жизнь текла беззаботно, а люди были дружелюбными и ненавязчивыми, если чувствовали что собеседник не в настроении.

А девушки Кубы — что-то невообразимое! С милыми личиками, тонкими талиями и длинными изящными ножками, с объемными попами и такими же большими грудями, красотки с точеными фигурками — живое воплощение сексуальности и похоти. Попадались такие девчонки, что Софи Лорен, Бриджит Бардо и Орнелла Мути могли все вместе удавиться от зависти.

Горячие креолки, эффектные мулатки, игривые негритянки, роскошные белые девушки — потомки испанских колонизаторов, изредка встречались даже миниатюрные азиатки и дамы с солидной примесью индейской крови — любой мужчина мог бы найти на Острове Свободы свой идеал.

Многие девчонки игриво стреляли глазками, приветливо улыбались, махали ручками и всячески намекали, что не прочь познакомиться с русскими, гуляющими по городу в сопровождении бородачей. Большинство девушек стеснялось подойти. Но самые отважные решались. Ваня и Володя с невозмутимыми лицами отбивались от внимания местных представительниц прекрасного пола. Мне приходилось тяжелее. Охрана контактам не препятствовала, и я с удовольствием общался с девчонками. Отвечал на вопросы, фотографировался, а один раз потанцевал с горячей метиской, потащившей меня за руку к уличным музыкантам. Правда, потом приходилось им всем объяснять, извините красавицы, вы великолепны, но у меня есть любимая девушка. Разочарование на некоторых милых мордашках было таким забавным, что я еле-еле сдерживался от невольной улыбки, с трудом сохраняя серьезное выражение лица…

— Алексей, мы почти приехали, — сообщила Алла.

Я очнулся от раздумий и глянул в окно. Действительно, виды города сменились мелькающими деревенскими домиками и особняками. Впереди замаячил знакомый поворот и чуть в отдалении — наш белоснежный двухэтажный домик за каменным забором. Рядом с воротами стояла белая «волга» с красными дипломатическими номерами.

— Кто-то из посольства приехал, — отметил я. — Алла, как думаешь, кто это может быть?

— Я не думаю, а знаю, — ухмыльнулась оперативница. — Ещё со вчерашнего вечера. Всё-таки пока руковожу твоей охраной, и все встречи согласовываются через меня. Это Сергей Иванович приехал. Прилетел на Кубу, заскочил в посольство и сразу сюда.

— А почему мне не сказала раньше?

— Он просил пока не говорить, — быстро ответила она. — Не было уверенности, что именно сегодня прибудет. Но Луиса я заранее предупредила.

Отлично, — проворчал я. — Расследования, секреты, важные встречи и всё это втайне от меня. Как всегда ставят перед фактом.

— Не ворчи, говорю же, Сергей Иванович попросил заранее не сообщать. Хотел сделать тебе сюрприз.

Наша машина остановилась перед воротами. В окне мелькнуло темное лицо охранника. Затем ворота заскрежетав, начали расходиться. Луис — чернокожий мужчина лет сорока с пепельной кудрявой шевелюрой, автоматически поправив кобуру с «браунингом» на поясе, продолжил поочередно разводить в стороны железные створки, и, завершив процесс, замер на входе.

Наши машины въехали во внутренний дворик. Выскочившие из пикапа бородачи помогли Луису закрыть ворота. Через минуту я уже был в доме. Толстая кухарка Марта, мать Луиса, улыбаясь, провела меня к Сергею Ивановичу. Майор ждал меня на веранде, сидя на плетеном кресле, рассматривая раскинувшийся перед глазами тропический сад и баюкая в руке пузатый бокал, на треть наполненный янтарным ромом.

— Ну здравствуй, Алексей, — Сосновский аккуратно поставил бокал на маленький круглый столик, неторопливо встал, обнял меня и отстранился, пристально всматриваясь.

— Загорел, стал более поджарым. Такое впечатление, что подрос и в плечах раздался, — заметил он. — Настоящий мачо.

— Что поделать? — развел я руками. — Жизнь идет. Расту помаленьку, мужаю.

— Присаживайся, — кивнул майор на кресло рядом.

Я молча сел.

— Как прошла встреча с Фиделем? — спросил майор.

— Я вам через посольство письменный отчет отправил.

— Знаю, — кивнул майор. — Читал. Но мне не бумажка нужна, а твой подробный рассказ со всеми деталями и личными впечатлениями.

9 апреля. 1979 года. Гавана (продолжение)

Я на секунду прикрыл глаза, вспоминая все подробности нашего прилета и встречи с Фиделем…