Последняя битва

Неспешно прохаживаясь между рядками, Раничев внимательно присматривался к торговцам. Не позвали бы стражу, завидев подозрительного бродягу, предлагающего купить столь недешевую вещь! Тут нельзя было действовать наобум, еще не хватало неприятностей с местным магистратом – город-то наверняка принадлежал Ордену и оттого явно богател. Это только в диких представлениях далеких от понимания истории людей Тевтонский орден выглядел сущим разбойником с большой дороги, о том только и думающим, как бы кого поработить да ограбить. На самом-то деле все куда как сложнее было, история вообще наука сложная, если уж на то пошло – в ней без знания синергетики, теории турбулентности систем и прочих философских вещей разобраться даже приблизительно невозможно, вот как и с Тевтонским орденом. С одной стороны – разбойник, с другой – умелый финансист, способный легко просчитывать выгоды и оттого покровительствовать городам и торговле, привлекать переселенцев, причем не только из германских земель, а и из той же Польши. И поляки – хоть тот же рыцарь Здислав из Панена – становились верными вассалами Ордена и уже рассматривали как свою родину именно подвластные Тевтонскому государству земли, а отнюдь не Польшу. Почему, спрашивается? Только лишь из-за вассальной присяги?

Какой-то здоровенный мужик случайно наступил Раничеву на ногу и, буркнув что-то похожее на извинение, направился к дальнему рядку, зыркая по сторонам глазами. Да-да, именно так – зыркая, а не просто глядя. Либо намерился что-то украсть, либо сбыть краденое. С грязной котомкой на плече, в руках – посох, при надобности вполне сходивший и за дубину, одет в какую-то подозрительную ветошь с наброшенным на голову – это в жару! – капюшоном, подпоясан веревкой, башмаки рваные, морда красная небритая, челюсть кирпичом, глаза глубоко запавшие, маленькие, злые. Крайне подозрительный тип! По теории Ломброзо – именно так и выглядят истинные преступники. Раничев так и подумал и тут же направился за мужиком, полагая, что тот приведет его если и не к прямому скупщику краденого, то к такому пройдохе, которому вполне можно сбагрить куртку без лишних вопросов. Тип между тем не торопился: постоял у горшечного рядка, поговорил о чем-то с горшечником, потом направился к возам с дровами и сеном, там тоже потрепал языком – о чем, Иван не слышал, да и если б услышал, то не понял, толком не зная ни немецкий, ни польский. Ага! Вот типус снова оглянулся, скользнул безразличным взглядом по Раничеву да спокойно зашагал дальше, видать, Иван не вызвал у него никаких подозрений. Так, не торопясь, они обошли почти весь рынок и остановились у рядов с дичью – утками, гусями, перепелками. Тип снова оглянулся – Иван быстро отвел взгляд – оп! Сброшенная с плеч котомка быстро оказалась под рядком… потом, уже опустевшая, перекочевала обратно к красномордому. Торговец отсчитал деньги. Ага! Раничев про себя усмехнулся – все ясно! Подозрительный тип – браконьер. Бьет, собака, дичину безо всякой лицензии – сиречь, в чужих лесах – да сбывает потихоньку через перекупщика. А тот такой улыбчивый, основательный, даже приятный – как торговцу без этого? И одет прилично – в добротную длинную куртку с зеленым зубчатым башлыком, на голове – такая же зеленая шапка с длинным фазаньим пером. Щеголь, мать ити…

Когда браконьер отошел, Раничев направился было к торговцу, да его опередили двое юношей подростков, купивших копченую утку. Оба темненькие, худые, похожие… ха! Да не просто похожие, а одинаковые, близнецы. Выбрав утку, долго расплачивались мелочью, Раничев уже заколебался ждать, от нечего делать, рассматривая какой-то несуразный наряд обоих парней. Оба были одеты в такие же куртки, как и на торговце дичью, с башлыками, на ногах – узкие коричневые штаны-чулки, башмаки лошадиной кожи. Вроде бы обычная одежда горожан, и Иван никак не мог вдумчиво уяснить, что же в ней несуразного, пока не сообразил – а одежка-то явно с чужого плеча! Ведь в эти времена не было магазинов готового платья, одежду шили, подгоняя под фигуру заказчика, оттого и сидела она, словно влитая, не как на этих… Иван пригляделся – ну да, точно, куртки ясно на три размера больше, и штаны морщинят. А уж башмаки… Один парень, кажется, даже прихрамывает. Странные ребятишки. Иван вдруг отчетливо сообразил, что уже где-то видел обоих юношей, ну точно видел… Темные волосы, темные глаза, тонкие черты лица… Ну конечно, видел, еще бы! На си-ди дисках, на календарях, на школьных тетрадках… Вылитые мальчики-солисты из подростковой группы «Tokio Hotel», только подстриженные! Да, очень похожи. Ну скоро они там расплатятся?

Раничев в нетерпении подошел ближе, сделав вид, что внимательно рассматривает перепелов. Не обращая на него никакого внимания, торговец тщательно пересчитывал мелочь – маленькие медные монетки, среди которых… Иван не поверил глазам! Нет, вот она, монета со свастикой!