Последняя битва Пономаря

– Почему? – Спросил Грибоконь и слегка освободил несостоявшегося убийцу, дав ему возможность говорить.

– Не знаю! Я проигрался…

– С кем играл?

Мужичок, трясясь, назвал три прозвища.

– Передай им от меня две вещи. Первое – ты им ничего не должен. Второе – они должны мне свои жизни.

– Но меня… Я не…

– А чем ты думал, садясь играть?

Проигравшийся отвел глаза.

– Запомни, спасти тебя могу только я! Если доживешь до завтра, приходи после обеда в клуб. И штаны не забудь сменить!

Вместо ожидавшихся двух сотен, назавтра в клуб набилось все три. Грибоконь, уже набравший некий опыт проведения таких собраний, провел инициацию. Его голос звучал торжественно и в какой-то момент он сам себя представил неким жрецом, взывающим к далеким богам, призывая их обратить свою милость на головы паствы. Но отчего же далеким? Ведь теперь он сам в мгновение ока может сделать что угодно с любым из стоящих здесь.

И понимание этого вдруг испугало Михаила Львовича. Он понял, что перед ним великое искушение. И сила, которую он обрел всего лишь спасаясь от своих притеснителей, теперь может поработить его самого!

Но отказываться от нее было уже поздно. И Грибоконь пообещал самому себе, что будет применять ее только в самых крайних случаях.

Но этому намерению не суждено было сбыться. Не прошло и месяца, как членами Общества Космической Этики стали практически все арестанты. Лишь Крапчатый, да его блатные не присоединились к Шаману.

И жизнь в зоне стала совершенно иной. Сперва, когда Последователей было мало, конфликтов между ними практически не было. Но когда все зеки стали адептами, и Грибоконю, и Апостолам приходилось большую часть свободного времени улаживать чужие споры. Наконец, первым не выдержал Рак.

– Я убью их! – Заорал он с порога нарядной.

Михаилу Львовичу пришлось несколько минут успокаивать Данилу Сергеевича, пока тот не смог членораздельно рассказать об очередном происшествии. Оказалось, что двое семейников договорились скинуть деловье вольному водителю. Но один из них не дождался и обменял вещи на чай, выручив раза в два меньше, чем можно было рассчитывать за такую партию. И, поскольку оба были членами Общества, они пришли к Рыкову, чтобы тот рассудил их спор.

– Этим ублюдкам нужна жесткая рука! – Орал Данила. – Ты, что, не въезжаешь, что рассусоливать с ними нельзя! Сразу на хребет садятся!

– Ладно. Согласен. – Шаман положил руку на плечо Апостолу. – Сделаем так: все гревы пусть пойдут через нас. Ты сможешь сделать так, чтобы вертухаи смотрели в другую сторону?

– Запросто.

– Так вперед.

Данила ушел удовлетворенный, а через несколько часов Грибоконь узнал новость. Рак все же проявил самодеятельность и объявил всем новые правили Общества Космической Этики: За притеснения – смерть. За гревы, не согласованные с Обществом – смерть. За побег, не согласованный с Обществом – смерть. За любое неподчинение слову Апостола или Основателя – смерть.

Несколько следующих суток Михаил Львович жил в страхе, что сейчас к нему войдут разъяренные зэки и растерзают его в клочки, несмотря на всю его сверхъестественную силу. Но этого не произошло. Зона на удивление спокойно восприняла новые порядки.

Грибоконя стали обходить десятой дорогой, ну, а если уж и встречали, то воздавали какие-то немыслимые почести. Его помощники просто не давали ему прикасаться ни к ручке, ни к бумагам. Единственная работа, которая осталась Шаману был выход вместе с ДПНК на утреннюю и вечернюю проверки. Остальное время он маялся бездельем, смотрел телевизор, читал книги и журналы из зэковской библиотеки.

Зато его Апостолы трудились не покладая рук, выдавая за немалый процент разрешения на гревы и прочие нелегальные арестантские радости.

Глава 25

1.

Сергею Владимировичу показалось, что он нашел единственно верный ход, чтобы завлечь Пономаря в ловушку. Подготовка его не заняла много времени. Шесть соединений с эгрегором Космэтики, и дело было сделано. Осталось лишь дождаться результата и брать Дарофеева тепленьким.

На следующее утро Витя, постоянно настроенный на нескольких людей, смотрящих телевизор и бывший поэтому в курсе последних событий, посоветовал целителю посмотреть ближайший информационный выпуск. Тот, не без сожаления, прервав индивидуальное занятие с Ладой, все же включил телевизор.

После очередной порции политической лапши на экране появились кадры, показывающие ворота Даниловского кладбища.

– Вчера ночью, – сообщила женщина-диктор, – трое вандалов осквернили могилы Елизаветы и Светланы Дарофеевых, жены и дочери известного народного целителя Игоря Дарофеева.

Экран показал разбитые в куски мраморные надгробия, растоптанную клумбочку, вырванную из земли скамейку, покореженную оградку.

– Преступников удалось задержать по горячим следам. Ими оказались учащиеся одного из ПТУ.

Теперь камера показывала трех бритоголовых субъектов, которые, несмотря на кровоподтеки, держались агрессивно и нагло. Один из них даже плюнул в объектив.

– Как-либо объяснить свои действия молодые люди категорически отказались. Возбуждено уголовное дело по статье «вандализм».