Последняя битва (СИ)

А потому я молча карабкаюсь по ногам Стража, достигаю кабины пилота, сажусь в кресло и пристегиваюсь. Запуск двигателя, Страж вибрирует, точно отряхиваясь ото сна, стандартный чек-лист проверки бортовых органов управления и систем: кондиционирование, температурный режим, гидравлика, боевой электронный блок, светотехническое оборудование, радиосвязь. Пальцы сами нажимают на кнопки, переключатели, тумблеры — я проделывал эти стандартные процедуры уже больше десяти лет. Ремни кресла прижимают, я словно утопаю в теле Стража, становлюсь им. Мне нужно немного времени, чтобы вновь прочувствовать его ноги и руки: сверхчувствительные датчики джойстика живо реагируют на малейшее движение пальца, гидравлика усиливает прикладную энергию и вот я уже управляю стальной рукой массой в полтонны. Ноги подстраиваются под педальный шаг, он своеобразный — я не могу поворачивать стопы, Страж не знает этого движения — но датчики педалей остро реагируют на внешнее и внутреннее нажатие стопы, и Страж понимает направление.

Перед глазами оживает голографический дисплей, встроенный в защитный колпак из композитного бронированного стекла. Датчики движения, инфракрасные слои, радиолокационная и телевизионно-оптическая прицельная система, навигация, автоматическая бортовая система управления: все перед глазами. Справа — данные о системах жизнеобеспечения. Слева — видеопотоки входных данных со всех машин, что воюют этим днем на земле Нойштадта.

Мой Страж готов. Кабина медленно ползет вверх — Страж разгибает ноги. И вот я уже на высоте двух метров над землей. Стопы медленно жмут на кончики пальцев. Страж делает первые шаги вперед. Я крепко прижат к креслу, шаги Стража — убаюкивающее раскачивание колыбели. Я медленно пробираюсь к воротам ангара, за которыми непривычно ярко светит солнце. Я вспоминаю все тренировки, что готовили меня к этой войне. В глубине души я знал, что именно на мое поколение падет исход апокалипсиса. Может то шептал мне Аллах, может посланный им Ангел.

Боковым зрением я вижу пробуждающихся Стражей, один за другим они следуют за мной, идут на священную войну за веру в Аллаха, за веру в людей, за веру в то, что мы достойны быть избранными детьми Его.

Аллах сказал в Священном Коране: «Воюйте на пути Господа с теми, кто воюет с вами, но не переходите границы дозволенного. Поистине, Всевышний не любит переступающих границы». Если к нам пришел враг, требующий своего по праву, то отдадим ему, что принадлежит ему по праву, но не отдадим ему больше того.

Я отдал Хека. Большего отнять у себя не позволю.

Я защищу невинных жителей Нойштадта, ставших жертвами обстоятельств, уповающих на меня, как на последний оплот защиты перед кровожадным шайтаном.

27 февраля 2071 года. 13:30

Калеб

Мы продолжали аккуратно петлять по минному полю, старательно выбирая путь, раздавливая кости зараженных, которые обозначали границы безопасной траектории. Тут мины насажены через каждые два метра, и не все они были зрелищно обезврежены нашими кровожадными саперами.

— Зона с турелями в трехстах метрах, — произнес Антенна.

Роботизированные пулеметы стояли как поверженные хранители человеческой колыбели. Их свесившиеся пушки склонили перед нами головы в подчинении пришедшим завоевателям. Внутри меня боролись два человека: первый Калеб, я назову его Достойным (Тесса заразила своей привычкой давать имена своим качествам), кричал на меня, призывая остановить этот геноцид; второй, я назову его Ужасным, велел продолжать.

На мониторе, куда поступал сигнал с видеокамеры на плече Тесс, я видел, как она с зараженными разносили в пыль второй соединительный блок кабелей на южной части горы. Воистину вирус взрастил себе идеальное оружие. И пусть Кейн говорит о том, что она не настолько сообразительна, как раньше, вирус все же имел доступы ко всем карманам ее памяти, а значит он был таким же смышлёным, как она, просто ему требовалось больше времени, чтобы найти выход из ситуации.

Так, ей потребовалось около двадцати минут, чтобы отключить половину турелей, которые возводили вокруг базы на протяжении десятка лет. Нойштадт перестал быть неприступной крепостью, теперь он стал уязвимым. Все, что стояло между людьми и мучительной смертью — стальные ворота с подпором.

Тесса набросилась на вентиляторную решетку, скрытую за системой фильтров. Зараженные присоединились к ней и силой шестерых чудовищ решетка отлетела в сторону вместе со знатным куском металлической обшивки торчащего из земли рукава.

Открылся проход во мрак. Тесса заползла в него первая.

К тому моменту, когда она пробралась внутрь базы, на поверхности началась движуха.

— Ребята, что-то происходит, — первой заметила Ляжка.

Мы стояли всего в трехстах метрах от северных ворот: Маяк, Васаби, Бесы и Тесла, ожидающие приглашения войти. И мы его дождались.

Огромные северные ворота тряхнуло, раздался протяжный скрежет металла, внутренний механизм печально завыл, и двери стали раздвигаться прямо на моих глаза.

— Это Тесса? — удивилась Бриджит и прильнула к экрану монитора, на который транслировался сигнал с внешней камеры БМП.