Последняя битва (СИ)

Не сразу до меня дошло, что в них поубавилось решимости. Они могли разделаться со мной всего за минуту: одна секунда на то, чтобы расчленить меня, а остальные пятьдесят девять сидеть тут посреди поля и, весело посвистывая, крутить мои филе в фарш, фаршировать мои яичники моими же глазами и, набивая в мои кишки мои же потроха, изготавливать деликатесные колбасы.

Но что-то их останавливало. Я догадывалось, что это было. Но не хотела нырять на дно этой правды. Еще не время. Не сейчас. Не хочу познавать, что это за свет, который они видят во мне, но если они и вправду видят его, то сейчас они не должны видеть во мне ничего кроме остервенелой и неугомонной ярости. Я вас всех перережу, всех насажу на колья, из когтей ваших сделаю ножи, манекенов для класса анатомии налеплю, а из позвоночника настругаю формочки для печенья!

— Он мой! Моя добыча! Не отдам! — орала я, надрывая связки.

Я схватила Калеба за ворот толстой куртки и потащила к капсуле. Тут же снова сделала выпад и резанула самого смелого уродца по рукам, тот зарычал.

— Пошел нахрен! — крикнула я.

Пока я тащила бездыханного Калеба, зараженные бросались на кровавый след, тянущийся по снегу из его шеи. Они впивались в снег и слизывали его дочиста. Вдобавок начался сильный снегопад, и вся эта их возня превратилась в кровавую кашицу.

Кое-как на остатках адреналина я дотащила толстожопого Калеба до капсулы. Ей богу, он всегда казался мне стройным и вообще сексапильным, его подтянутость всем новобранцам в пример ставила. Теперь же, протащив его по снегу в его двадцатишестикилограммовой экипировке, я готова была пересмотреть свое восхищение.

Я с трудом подняла его и перевалила через люк внутрь, зараженные продолжали кидаться на меня, то и дело слышны были взмахи когтей, разрезающих воздух, они рычали и ревели, обвиняя меня в жадности.

«Ну поделись, скотина! Видишь же, изнемогаем!»

— Хрен вам! Моя добыча! — орала я на них.

«Не для себя просим, для детей!»

— Нет у вас детей! Вы всех сожрали!

И пусть они не вели со мной никаких переговоров, а диалоги с ними были продуктом все той же набирающей силы галлюцинации, мой гнев продолжал впрыскивать адреналин в кровь, а это соединение они совершенно точно чуют.

И тем не менее никто из них не посмел атаковать, хотя их тут набежало уже почти двадцать штук, они меня могли изрубить в бисер! Но мой расклад оказался верным — что-то они видели во мне, что останавливало их от фатального нападения. и казалось бы, это должно меня порадовать, но ничего кроме страха на меня это не наводило. Я по-прежнему боялась правды, которая стояла за этим нетипичным поведением.

Еще не все секреты вируса были раскрыты, и это просто бесило. Ты когда-нибудь уже выложишь все свои карты, хренов покер фейс?

Я ввалилась в люк, приземлилась прямо на бессознательного Калеба, придавила ему яйца, пока пыталась встать в этой тесноте, поскользнулась на его крови, которая продолжала вытекать из его глотки, как из водопровода, и наконец закрыла люк.

Я села возле Калеба, достала складки бинтов, прижала рану, как могла, чтобы сохранить как можно больше шансов для него не умереть. Если он потеряет критическое количество крови, регенерация, запущенная вирионами, может не сработать, и тогда я точно сойду с ума.

Я проверила его пульс. Слабый, но есть.

— Давай, Калеб. Ты должен выжить, — прошептала я в сумрачную пустоту.

Я взглянула на планшет, индикатор связи был почти на нуле. Снегопад снова создавал помехи в передаче. Возможно ребята уже на подходе, но я, честно говоря, уже не видела смысла в этом. Калебу уже не станет легче. Он либо умрет, либо превратиться. И никто ему не поможет.

— О господи, — снова прошептала я.

И заплакала.

Вот прямо заплакала, как самая настоящая девчонка, с завываниями и соплями по всему лицу. Да потому что все это достало уже! Достали эти попытки судьбы сгнобить меня, засунуть меня в еще большую жопу, чем есть, как будто она испытывала меня не столько на прочность, сколько на границы моего рассудка. Я скоро кони двину, если ты не прекратишь издеваться надо мной, и тогда твой приключенческий фильм закончится без логического конца, дрянь!

Через небольшое окошко под потолком была видна сгустившаяся метель, хлопья били по стеклу плотной пеленой, погребая нас с Калебом под снежным пластом. Где-то снаружи продолжали выть зараженные, но уже не так остервенело. Зная, что добыча ускользнула, они постепенно убегали обратно в лес на поиски новых жертв. А я же продолжала сидеть на полу, считая вдохи Калеба.

Я не заметила, как уснула. Двухдневное пребывание в подвале высосало из меня энергию, а последняя схватка истощила до дна. Я заметила, что голодна. А еще заметила первые предвестники жажды. Но не воды мне хотелось. Борясь с собственным Я, пришлось уступить и признать, что кровь Калеба казалась аппетитной. Лишь инстинкт уберечь его затмил этот голод. Лишь любовь…