Последняя фреска

Он шагнул вперёд, и чешуйчатое тело вознеслось над парковыми деревцами.

Он шагнул вперёд, и всесокрушающие когти сверкнули на могучих лапах.

Он шагнул вперёд, и распахнулись огромные перепончатые крылья.

Он шагнул вперёд, и на голове Короля Змей неярко и гордо засияла алая корона.

– Идём, – позвал василиск. – Я покажу тебе мой

город.

* * *

Неужели сбудется мечта полутысячелетней давности? Неужели я вновь обрету себя и смогу вернуться в Город Истины? Вечный Жид, Унылый Странник, ты один бы меня понял… Но тебе выпало не самое суровое наказание, ибо ты остался самим собой… А моё убогое бытие протекает в тумане чужих разумов и тел… Безумие неуспокоенной души горит ярче, чем загнанный в подполье огонёк настоящей личности. Сколько времён я видел, но ничего не могу рассказать. Сколько людей прошло перед глазами, но никто не сохранился в памяти. Бессвязные речи, пустота в груди, да жалкие попытки раздуть подлинное пламя – вот что досталось мне от проклятого Договора. Нет, я не испытываю ненависти. Её хватает в помыслах Короля Змей – Хранителя долины, Властителя Базеля, Стража Чистоты. Василиск называет людей мясными скелетами, презирает их плотские страхи и радости, брызжет ядом на несчастные человеческие души.

А я жалею их.

В каждом человеке теплится огонёк, которому нет названия ни на одном языке мира. Если бы люди понимали, что этот трепещущий огонёк может подарить носителю вечную жизнь – истинно вечную жизнь, – они бы бросились к нему, прикрыли от урагана времени, дали сытную духовную пищу, и тогда уже не пламя свечи, но могучий костёр озарял бы душу Человека. В одном Хранитель прав: скелет силён. И тем горше опять оказываться в его власти, рождаясь заново, бродя во мгле безумия, мучаясь и умирая много раз…

Но скоро всё закончится. Я чувствую: Король приближается.

И я спешу ему навстречу.

* * *

Будто рассечённые гигантским топором расступились облака, и в щель заглянул обрезок луны. Василиск рванулся вверх, вспарывая сырой воздух. Магда, сидевшая верхом на чудовище, задохнулась от неожиданности. Она увидела, как городские огни ухнули вниз, а город стал стеной, ощетинившейся шпилями церквей и высотными зданиями. Словно намагниченные ползли по ней фигурки ночных трамваев и случайных машин, зарослями мха темнели сады и парки. А одинокие пешеходы почти пропали, превратившись в насекомых, карабкавшихся по разломам улиц…

Город крутанулся вокруг своей оси, как подброшенная золотая монета, и сгинул. Сквозь косматый коридор в тучах мчался навстречу луне Король Змей с маленькой женской фигуркой на спине. Тугой ветер трепал волосы Магды и грозил сорвать с лица магические очки. Дикий полёт в никуда пугал, но бурлящий восторг, закипая и пенясь, как молодое вино, вытеснил страх перед неизвестностью. И когда облачный ковёр остался далеко внизу, озаряемый светом звёзд и ущербной луной, Магдалена уже не чувствовала ничего, кроме восторга. Она огляделась, увидела огни самолёта, заходившего на посадку в международный аэропорт, почувствовала дыхание ранней весны… Радость ударила в сердце серебряным молотом. Девушка выпрямилась, вскинула руки к звёздному небу, и с её губ сорвался торжествующий крик.

Василиск насмешливо обернулся:

– Кажется, ты начинаешь прозревать. Глянь на город и скажи, что видишь.

Магда глянула. Василиск размеренно описывал круги, как гриф в поисках добычи. Магда смотрела во все глаза, но не видела ничего, кроме туч.

– Я вижу облака, – решилась ответить девушка.

– Как это похоже на людей, – вздохнул Король. – В себе они тоже не замечают подлинного… Впрочем, скелет никогда не видит дальше собственных костей.

Василиск сложил крылья и ринулся вниз, словно бомбардировщик в пике. У Магды заложило уши. На несколько мгновений она зажмурилась, ослеплённая падением, а когда вновь открыла глаза, перед ней вновь оказался город. Но как отличался он от того, знакомого Базеля! Ни единого огонька не горело в окнах, ни одна живая душа не нарушала покой пустынных улиц. Фонари стояли угрюмые и чёрные, зелень парков отливала сединой, а дороги заметала пыль забвения.

Василиск пронёсся над Барфюсерплатц, повернул к Мюнстерскому холму, по спирали облетел собор и направился к церкви Святой Елизаветы.

– Ты видишь, – спросил он, – как темно и пусто? Какая тишина царит в этом мрачном месте! Неужели ты думаешь, что мой город должен быть таким?

Заскрежетало железо. Подобно чудовищной горгулье обвился василиск вокруг церковного шпиля.

– Смотри! – приказал Король, властно ткнув когтем в мёртвые кварталы. – Испокон веков я хранил долину для избранных, чтобы светлые костры человеческого гения могли гореть во славу подлинной, настоящей чистоты! И чем отплатили мне эти ходячие мертвецы? Смотри!

Повинуясь властному жесту, Магдалена вгляделась в мглистую перспективу. И увидела, как за городской чертой вспыхнули зловещие, гадкие огоньки.

– Это горит то, чем весь мир расплатился за Чистоту, – услышала она голос василиска. – Видишь, как пылают угли войн и междоусобиц? Скажи спасибо заговорщикам! Отвели они от города главные беды! Смотри!